Прекрасный секрет. Кристина Лорен

Но я могу держаться с тобой вровень, я не буду тебя задерживать.

      Он слегка покраснел и улыбнулся.

      – Ты же тут чуть не упала, – заметил он, махнув рукой на проезжую часть, оставшуюся позади. У меня сердце забилось быстрее, и это не имело ничего общего с тем, что нам приходилось в быстром темпе идти по улицам Нью-Йорка.

      – Я пыталась быть вежливой и делать вид, что ничего не произошло, – рассмеялась я. Обрадовалась, что он смотрит вперед, потому что моя улыбка была настолько широкой, что лицо могло вот-вот треснуть. – К черту нарядную обувь, в следующий раз я обую «Найки».

      – Эти неплохие, – сказал он, кивнув на мои сапоги. – Симпатичные. Насколько я помню, Порция носила высокие каблуки даже во время путешествий. Она… – Он замолчал, взглянув на меня с таким видом, как будто только что осознал, что я могу быть не в курсе его личной жизни. – Прости. Не буду утомлять тебя подробностями.

      Что-что?

      Даже по его профилю я видела, что он нахмурился. Он явно не собирался пускаться в воспоминания, но я не могла не признать, что в глубине души я в восторге. Он снял свою защиту, пусть даже на мгновение.

      – Порция – это твоя бывшая жена? – спросила я, стараясь говорить легко и небрежно. И не показывать, что я жадно впитываю каждое слово. Он упомянул о ней в самолете, но имени не назвал.

      Мы прошли несколько шагов в молчании, и только потом он кивнул, но больше ничего не сказал. Мне доводилось видеть бывшую миссис Стелла лишь мельком, но я тогда не знала, что это она, поэтому толком не рассмотрела ее. Я слышала кое-какие рассказы, но только урывками. Такое ощущение, что у нас в офисе было неписаное правило: немножко посплетничать можно, но слишком много подробностей – дурной тон.

      Мы прошли мимо трех красивых бронзовых, покрытых патиной безголовых статуй перед небоскребом – одна стояла с одной стороны здания, остальные две – со другой.

      – Они должны изображать Венеру Милосскую, – заметила я, указывая на статуи. – Их называют «Смотрящие на авеню»[1].

      Он проследил за моим взглядом.

      – Но у них нет голов, – возразил он. – И они никуда не смотрят.

      – Я об этом не подумала, – ответила я. – Красивые груди, однако.

      Найл издал такой звук, словно чем-то подавился.

      – Что? – спросила я, засмеявшись. – Это правда! Город получает из-за этого много жалоб.

      – Из-за грудей или из-за отсутствия голов? – уточнил он.

      – Может, и потому, и потому?

      – Откуда ты все это знаешь? Ты же говорила, что никогда не была здесь.

      – Моя мама была очарована Нью-Йорком. Так что я могу быть твоим гидом и утомить тебя миллионом подробностей.

      – Звучит заманчиво, – сказал он, но его голос был странным. Это сарказм или…

      О боже мой.

      Я резко остановилась, и Найлу пришлось обернуться.

      – Что такое? – спросил он, глядя вперед, словно пытаясь понять, из-за чего я остановилась. – Все в порядке?

      – Концертный зал «Радио-сити», –

1

Речь идет о статуях американского художника, фотографа и скульптора Джима Дайна. Все они копируют знаменитую статую Венеры Милосской, только без головы и в разном размере.