Путешествие на шлюпе «Диана» из Кронштадта в Камчатку в 1807—1809 гг. Том 1. Василий Головнин

утверждает. Вот что сей славный мореплаватель говорит: «Проходить экватор так далеко к западу (25°15′ долготы, в которой Ванкувер его проходил) многие опорачивают, потому что сие может слишком приблизить суда к опасному бразильскому берегу. Я, однако ж, не согласен с сим мнением: мне кажется, напротив того, что многие выгоды могут произойти от перехода экватора около сей долготы. Одна из них есть та, что сей путь не столь подвержен таким долговременным штилям и проливным дождям, какие встречаются в частях сей полосы, лежащих далее к востоку. По всем сведениям, которые мне удалось собрать, я не вижу причины, которая бы показывала, что, держась ближе к востоку, можно сократить расстояния перехода. Но известно, что суда, правившие таким курсом, чтобы пройти экватор под 10°15′ или 20° долготы пассатным ветром, дующим в сих долготах от румбов ближе к S, нежели к О, были снесены в долготу 25, 26 и 27° прежде, нежели они достигли полосы переменных ветров, и, сверх того, еще не могли пользоваться беспрестанным ветром и чистой погодой, которую мы имели, с малым исключением, от 21 до 24 числа».

      Приняв за правило с самого начала плавания моего более руководствоваться замечаниями и мнением капитана Ванкувера[54], я решился принять его совет предпочтительнее мнению французского мореплавателя; и для того от островов Зеленого Мыса стал держать так, чтобы в состоянии быть перейти чрез экватор в долготе 26 или 27°. Почему курс наш от островов Зеленого Мыса по компасу был StO, по которому мы и стали править.

      Свежий пассатный ветр прямо от NO, а изредка от ONO, дул до рассвета 5-го числа, а потом отошел к О и сделался тише. Около полудни перешел он в SO четверть и стал дуть еще тише, переменяясь беспрестанно с одного румба на другой. Сие нам показало, что пассаты нас оставили (в широте 7°) и наступают экваторные штили. В полдень сего числа по обсервации мы находились в широте 7°7′41″[55]; в долготе по хронометрам 23°52′49″; поутру склонение компаса мы нашли по азимуту 8½° W.

      Идучи пассатными ветрами, мы имели по большей части ясную погоду; часто, однако ж, небо было покрыто светлыми, волнистыми, кудрявыми, редкими облаками, которые неслись высоко в атмосфере по направлению против ветра. В поясе пассатов мы нашли немалозначащее течение вод по ветру. 3 декабря, в полдень, будучи по обсервациям в широте 11°38′29″[56], в долготе 25°22′12″ (25°32′02″), наше место от счислимого пункта находилось на WSW в 42 милях. На сие расстояние снесло нас в 48 часов, следовательно, равномерное течение было около мили в час.

      С 5-го по 18-е число декабря мы находились в самом несносном положении. Частые штили и беспрестанно переменяющиеся тихие ветры заставляли нас всякий час переменять курс и ворочать парусами. Небо почти во все сие время было покрыто черными, грозными тучами; всякую ночь кругом нас мы видели жестокую молнию и слышали гром, а очень часто прямо над нами гремел он и молния блистала страшным образом. Дождь лил ежечасно в великом количестве, так что развешенный на шканцах⁷³ тент в минуту

54

Выключая славного Кука⁷², капитан Ванкувер, по мнению моему, есть первейший из мореплавателей. Может быть, я и ошибаюсь: только мне кажется, что и капитан Кук, открытиями своими приобретший бессмертную славу, не превосходит нимало Ванкувера ни искусством в великой науке мореплавания, ни мужеством и твердостью духа и никакими другими свойствами, потребными начальникам, посылаемым для морских открытий. Словом сказать, Ванкувер имел способности и был в состоянии сделать все то, что Кук совершил, если бы судьбе угодно было произвести его на свет прежде сего мореплавателя, который после своих трех вояжей очень мало предметов оставил для открытий и славы будущим мореплавателям.

55

В рукописи: 7°7′21″.

56

В рукописи: 11°39′05″.