Южный полюс. Руаль Амундсен

очевидно, наводила на глубокие размышления мысль о назначении этого «дома для наблюдений», как окрестили его газеты. Вполне понятно, что у них были основания для догадок. Под домом для наблюдений обычно понимается относительно простое сооружение, в котором можно найти необходимую защиту в непогоду и ветер. Наш же дом был почти образцом солидности. Тройные стены, двойной пол и потолок. Внутри дом был оборудован десятью удобными койками, плитой и столом, на котором к тому же лежала новехонькая клеенка. «Ну, с натяжкой я еще могу понять, что им хочется наблюдать в тепле, – говорил Хельмер Хансен, – но к чему им клеенка на столе, этого уж я никак не возьму в толк!»

      Шестого июня к вечеру было объявлено, что все готово для отплытия. Вечером мы все собрались в саду на скромное прощальное торжество. Я воспользовался случаем, чтобы каждому в отдельности пожелать удачи и всякого благополучия. И вот началась посадка на судно. Последним в лодке был помощник начальника. Он появился, вооруженный подковой. По его мнению, старая подкова приносит черт знает сколько счастья! Возможно, что он прав. Во всяком случае, подкова была старательно приколочена к мачте в салоне «Фрама», где она находится и по сей час.

      Поднявшись на борт «Фрама», мы сейчас же приступили к подъему якоря. Застучал мотор Болиндера, и тяжелая цепь заскрипела, проходя через клюз. Ровно в 12 часов ночи якорь отделился от дна, и в ту минуту, когда над нами занимался день 7 июня, «Фрам» в третий раз выходил из Кристиания-фьорда. Дважды горсточка отважных людей приводила это судно со славой обратно после многолетнего путешествия. Суждено ли нам продолжать эту почетную традицию? Понятно, что такие мысли обуревали многих из нас, пока наше судно скользило по зеркальной глади фьорда в светлую летнюю ночь. Начало было положено под знаком седьмого июня[9]. Это сочтено было многообещающим предзнаменованием, но в светлые смелые надежды закрадывалось облачко грусти. Склоны гор, леса, фьорды – все было так чарующе прекрасно и так дорого сердцу! Они звали и манили к себе. Но у дизель-мотора нет никакого сострадания. Он грубо стучит и стучит себе среди тишины. Лодочка, в которой сидел кое-кто из моих самых ближайших родственников, мало-помалу отставала от нас, исчезая за кормой. В сумерках с трудом различались белые платки… До свидания!..

      На следующее утро мы ошвартовались во внутренней гавани Хортена. Какой-то невинного вида лихтер сейчас же подошел к борту судна. Но груз этого лихтера был далеко не столь невинен. Он состоял не более не менее как из полутонны пироксилина и ружейных патронов – несколько неприятной, но все-таки столь же необходимой статьи нашего снаряжения. Кроме погрузки здесь патронов, мы воспользовались также случаем пополнить свои запасы воды. Покончив с этим, мы немедленно отвалили. Когда мы проходили мимо военных судов, команда их была послана на реи, а оркестр музыки играл гимн.

      Теперь мы направились на юг, как и сказано в заглавии этой главы, но пока еще не прямо. Перед нами была еще одна дополнительная

9

7 июня празднуется отделение Норвегии от Швеции, происшедшее в 1905 г. – Примеч. перев.