Монголия и страна тангутов. Николай Пржевальский

лезут в палатку. Не только оружие, но даже самые ничтожные вещи, например, сапоги, ножницы, висячий замок на сундуке – словом, все до мельчайших подробностей возбуждает любопытство гостей, которые при этом непременно лезут с просьбой подарить им то одно, то другое. Расспросам нет конца. Каждый новоприезжий начинает сызнова, и теперь прежние посетители объясняют и показывают ему ваши вещи, причем если только будет возможно, то непременно попросят что-нибудь, словно на память.

      Из обычаев монголов путешественнику резко бросается в глаза их обыкновение всегда ориентироваться по странам света, никогда не употребляя слов «право или лево», словно эти понятия не существуют для номадов. Даже в юрте монгол никогда не скажет: с правой или с левой руки, а всегда на восток или на запад от него лежит какая-либо вещь. При этом следует заметить, что лицевой стороной у номадов считается юг, но не север, как у европейцев, так что восток приходится левой, а не правой стороной горизонта.

      Все расстояния у монголов меряются временем езды на верблюдах или лошадях; о другой более точной мере номады не имеют понятия. При вопросе, далеко ли до такого места, монгол всегда отвечает: столько-то суток ходу на верблюдах, столько-то на верховом коне. Но так как скорость езды, равно как и количество времени, употребляемого для нее в течение одних суток, могут быть различны, смотря по местным условиям и по личной воле ездока, то номад никогда не преминет добавить: «если хорошо будешь ехать» или «если тихо поедешь». При этом следует заметить, что в Халхе средний переезд в сутки на вьючных верблюдах можно принимать в 40 верст, а на верховых лошадях от 60 до 70. На Куку-норе же монголы ходят с верблюдами несколько тише, так что здесь 30 верст можно принять за среднюю величину передвижения в одни сутки. Скорость хода хорошего верблюда простирается от 4 до 4,5 версты в час, если животное навьючено; без вьюка же верблюд проходит от 5 до 6 верст в час.

      Единицей измерения времени у монголов служат сутки; более дробной меры, например наших часов, номады не знают. Календарь монголов тот же самый, что у китайцев, и печатается в Пекине на монгольском языке. Счет месяцев производится по фазам луны; но одни из этих месяцев имеют по 29, другие по 30 дней. Через это от каждого лунного года остается неделя до полного обращения Земли вокруг Солнца. Из такого остатка, через три года в четвертый, накопляется лишний месяц, который, по гаданию пекинских астрологов, прикладывается то к зиме, то к лету, то к другим временам года. Этот месяц не имеет особенного названия, а служит двойником какому-либо из известных месяцев, так что в високосном году бывает два января или два июля и так далее. Новый год считается с первого дня цаган-сара, то есть белого месяца, и приходится обыкновенно во второй половине нашего января или в первых числах февраля. С цаган-сара принимается начало весны, и этот месяц празднуется во всех буддийских землях. Кроме того, у монголов считаются праздниками и носят имя «цэртын» 1-е, 8-е и 15-е числа каждого месяца.

      Для