Красный ястреб. Эдгар Берроуз

океан?

      – Не будь дураком. Я думаю, что под тем океаном второй океан.

      – А на чем держится он?

      Я решил, что он никогда не остановится. Лично мне не доставляет удовольствия думать над такими вещами, совершенно бесполезными вещами. Это просто трата времени. Но сейчас, когда он заставил меня задуматься, я понял, что должен продолжать разговор. Я глубоко задумался и понял, как глупы все наши представления о земле.

      – Мы знаем только то, что видим сами, или то, что видели другие и рассказали нам, – заговорил я наконец. – Что держит землю, мы не знаем, этого никто не видел. Но несомненно, что она плавает в воздухе, как плавают облака. Ты удовлетворен?

      – Теперь я скажу тебе, что думаю я, – сказал он. – Я наблюдал за солнцем, за луной, за звездами с тех пор, как приобрел способность думать о чем-нибудь, кроме материнской груди. Я увидел то, что может увидеть каждый, имеющий глаза. И солнце и луна и звезды – они круглые как апельсины. Они все время двигаются по одним и тем же путям. Почему земля должна отличаться от них? Конечно, она тоже кругла и движется по своему пути. А почему она не падает я не могу понять.

      Я рассмеялся и подозвал Наллу, мою сестру, которая ехала поблизости.

      – Дождливое Облако думает, что земля круглая как апельсин.

      – Если бы это было так, мы свалились бы с нее, – сказала она.

      – Да. И вся вода стекла бы, – добавил я.

      – Я чего-то не могу понять, – признал он, – и все же мне кажется, что я прав. Мы очень многого не знаем. Налла говорит, что если бы земля была круглая, с нее стекла бы вся вода. А вы уверены, что вода всегда стекает с холмов вниз? Как же она попадает снова наверх?

      – Снег и дождь, – быстро ответил я.

      – Откуда они берутся?

      – Я не знаю.

      – Мы многого не знаем, – вздохнул Дождливое Облако. – Нам некогда размышлять. Мы все время воюем. Я буду рад, что некоторые из нас смогут сидеть спокойно и думать, когда мы сбросим Калькаров в море.

      – Мы знаем, что древние знали очень много, но помогло ли им это? Я думаю, что мы счастливее их. Они должно быть очень много работали, чтобы создать то, что они создали и узнать то, что узнали. Но они не могли есть больше, чем мы, спать больше, чем мы, пить больше, чем мы. И теперь они навсегда ушли с земли. И все сделанное ими тоже ушло. И знания их забыты навсегда.

      – Когда-нибудь уйдем и мы, – сказал Дождливое Облако.

      – И мы оставим столько, сколько и они для будущих поколений, – заметил я.

      – Может ты и прав, Красный Ястреб, – сказал Дождливое Облако. – И все я не могу не думать над непонятными вещами и явлениями.

      Второй переход мы тоже сделали ночью, и он был намного длиннее, чем первый. Яркая луна освещала пустыню. Третий переход был в двадцать пять миль, а четвертый, самый короткий, всего в десять миль. После этого мы оставили дорогу древних и пошли прямо на юго-запад вдоль серии колодцев. Эти переходы были совсем короткими. Вскоре мы пришли к озеру, которое наши рабы называли Медвежьим.

      Путь был хорошо нам известен и мы знали наперед, что ждет нас. Мы знали, что сейчас нас ждет очень сложный и трудный участок пути, так как нам придется идти по каменистой