Операция Паломник. Игорь Власов

хриплым, и Стефан прокашлялся:

      – Одеваюсь и выхожу!

      Гарднер спрыгнул с кровати, нашарил в полумраке комбинезон и принялся торопливо одеваться.

      – П-прости, Стеф, – Джеймс придвинул лицо вплотную к экрану визора. – Томсон п-попросил зайти за тобой. Они п-пытались вызвать тебя, но ты не отвечал.

      – Все в порядке. – Стефан коснулся сенсорной панели, и дверь распахнулась.

      – Прилег на часок и вырубился. Давно такого не припомню.

      – Ну, что там? – задал беспокоивший всех вопрос Гарднер, когда они были уже у лифта.

      – Паломник не отвечает. Там что-то п-произошло.

      У Стефана захлестнуло сердце. В полном молчании они поднялись в рубку.

      Пьер Готье был бледен, Сэмюель Томсон неестественно спокоен. Владимир Кузнецов сидел в кресле и устало вглядывался в дрожащие показатели дисплея коммуникатора.

      Нарушил молчание астробиолог:

      – Что там могло произойти? Прохождение радиоволн…

      Кузнецов оторвался от коммуникатора и сказал:

      – С прохождением все нормально. Луч стабилен. Маяк Центральной прослушивается хорошо. Но маяк – автомат.

      Наступила тишина.

      – А на местных волнах? – подал голос Стефан.

      – Ничего, – Пьер наклонился над пультом и отметил что-то в электронном рапорте. – Тишина на всех частотах. Если кто-то и разговаривает там внизу, то только с помощью дыма костров или тамтамов. Если исключить помехи от местного солнца, электромагнитный спектр Паломника чист.

      – А вы уверены, что со спутником все в порядке?

      – Я проверил, – откликнулся Владимир, – он в полной исправности.

      – Подтверждаю. – кивнул головой Пьер. – Час назад получили шифровку с Земли. Она прошла через наш орбитальный спутник. Это еще раз доказывает исправность спутниковых систем связи. – он сделал паузу и закончил: – Значит дело в другом.

      – Выходит, что-то произошло на поверхности Паломника. – тихо произнес Донован. Он озвучил общую мысль, которую другие боялись произнести вслух.

      Никто ему не возразил.

      – Что предпримем? – спросил Гарднер.

      – Я сделал кое-какие подсчеты, – сказал до этого не принимавший участие в разговоре капитан. – Если идти с ускорением, то будем на орбите через тридцать шесть часов, против десяти суток обычного режима. – он помолчал.

      – Однако противоперегрузочные системы «Стрекозы» не смогут полностью компенсировать ускорение. Сэмюель с сомнением посмотрел на стоящих в сторонке Гарднера и Донована: потянут ли? – Ощущаемые перегрузки до трех же и даже чуть больше. Будем идти на пределе, даже если кто-нибудь потеряет сознание.

      Гарднер похолодел. Постоянные трехкратные перегрузки в течение тридцати шести часов. Выдержит ли его организм? Он сжал зубы. Нет, никакая сила не заставит его показать свою слабость.

      – Возражений нет, отлично. – чуть быстрее, чем того требовали обстоятельства констатировал Томсон. – Запускаю отсчет. – он наклонился над пультом и ввел семизначный код капитанского допуска.

      – Готовность