.

почти одновременно с кремовыми пирожными. Покорив пылкими просьбами сердца дам, будущий император ухитрился получить вторую порцию, но третью Карин решительно запретила. Сын принца Зерга казался самым обычным мальчиком. Корделия наблюдала за ним и Карин с глубоким интересом. Материнство. Все с этим справляются. Насколько же тяжела эта ноша?

      – Как вам понравился ваш новый дом, леди Форкосиган? – любезно осведомилась принцесса. Именно таким, по барраярской традиции, должен быть разговор за чайным столом: никаких откровений. Не при детях.

      Корделия задумалась над вопросом.

      – Усадьба в Форкосиган-Сюрло просто великолепна. Это чудесное озеро… Оно больше любой водной поверхности на всей Колонии Бета, а Эйрел воспринимает его как нечто само собой разумеющееся.

      Лишь в эту минуту Корделия осознала, что слово «дом» по-прежнему означает для нее «Колония Бета». Ну и пусть – все равно она согласна провести оставшуюся жизнь в старом замке на берегу озера, в объятиях своего любимого мужа.

      – А столица… Ну, она, безусловно, занятнее всего, что есть у нас… на Колонии Бета. Хотя, – смущенно рассмеялась она, – здесь, по-моему, чересчур много солдат. В последний раз в окружении такого количества зеленых мундиров я была в лагере военнопленных.

      – Мы все еще кажемся вам врагами? – с любопытством спросила принцесса.

      – О… Вы перестали казаться мне врагами задолго до окончания войны. Просто жертвы, жертвы собственной слепоты.

      – У вас зоркие глаза, леди Форкосиган. – Принцесса сделала небольшой глоток, улыбаясь в чашку.

      Корделия изумленно моргнула.

      – Резиденция Форкосиганов действительно становится похожа на казармы, когда туда приезжает граф Петер, – заметила она. – Все эти ливрейные слуги… горничные сразу прячутся по углам. Кажется, издали я видела двоих, но пока ни одной не поймала. Конечно, я имею в виду барраярские казармы. Наша бетанская армия совсем другая.

      – У вас там могут служить все – и мужчины, и женщины? – спросила Друшикко. Уж не зависть ли горит в ее взгляде?

      – Конечно, все обязанности в нашей армии распределяются с учетом способностей и возможностей каждого, – пояснила Корделия, – и работа, требующая физической силы, достается мужчинам. Но это никак не связано со служебной иерархией.

      – Представляю, как уважают таких женщин, – вздохнула Друшикко.

      – Ну, если люди рискуют своей жизнью ради общества, то вполне естественно, что они пользуются уважением, – спокойно отозвалась Корделия. – Честно говоря, мне здорово не хватает моих подруг-офицеров. Умных женщин, техников, с какими я дружила дома. – Вот оно опять, это двусмысленное слово «дом». – Здесь ведь тоже должны быть умные женщины, раз так много умных мужчин. Интересно, где же они прячутся?

      Тут Корделия прикусила язык, она вдруг подумала, что Карин может истолковать эту фразу как оскорбительный выпад. Добавлять «не считая присутствующих» значило бы только усугубить неловкость.

      Впрочем,