Друзья поневоле. Юрий Волошин

теперь глядит на него внимательно и даже несколько заинтересованно.

      – Вот я тебе все рассказал о себе, – сказал Петька, – а ты даже имени своего не назвал. Неужто надо зло на меня держать? Так ты долго будешь от раны отходить. Поверь мне. Дядька Силантий всегда говорил, что злоба внутри завсегда выйдет наружу дурными деяниями. А то зело плохо для человека.

      Молчание продолжалось, но Петька не терял надежды. Он видел, как молод раненый, а ему так не хватало общения с равными, так хотелось понимания. И хоть надеяться на это с татарином было трудно, но зато можно отвлечься от мрачных мыслей, которые неминуемо наползали в их трудном положении.

      – Ну что молчишь? Как кличут-то тебя, а?

      – От рождения Гарданом кличут, – тихо ответил татарин, и Петька не смог не заметить, что на лице его отразилось некоторое смущение.

      – Наконец-то! – воскликнул Петька, так всплеснув руками, что конь аж в сторону шарахнулся от этого. Петька в страхе уцепился за луку седла, а лицо Гардана растянулось в улыбке. – Чего скалишься? Да, я не так часто ездил на конях. Я же не татарин!

      – Оно и видно, – ответил Гардан.

      – Ну и что? Зато я, наверное, умею что-нибудь такое, чего ты не умеешь, – он задумался, но не смог быстро придумать, что же.

      – Я воин, мне нельзя без коня и сабли. А ты купец, – в словах татарина проскакивали нотки превосходства и гордости.

      – А сколько тебе лет? И откуда ты?

      – Поздней осенью стало пятнадцать, а сам я из Астрахани. Слыхал?

      – А то, конечно, слыхал. Но ведь это так далеко…

      – Далеко. У самого Хвалынского моря, у устья Итиля, или Волги, как она у вас называется.

      – Волгу я знаю. И куда она течет, тоже знаю. А чего ты воином стал? Да еще на царской службе?

      – Так захотел. А мог и купцом стать, и муллой.

      – А чего так?

      – У меня трое дядьев, и каждый меня к себе тянул. Вначале, пока малым был, учился в медресе…

      – А что это такое?

      – Школа такая для мальчиков при мечети. Там Коран изучают, шариат, знакомятся с лучшими поэтами.

      – Да, у нас тоже есть школы при церквах, я там учился, тоже много чего узнал.

      – Нет, ваш народ еще молодой и темный. А у нас, мусульман, история древняя и богатая. У нас много великих мудрецов и поэтов знаменитых. Бируни, ибн Сина, Омар Хайям, Саади, Низами, Улугбек, хотя его мало чтят у нас…

      – Да ты ученый муж! И грамоте на разных языках учен?

      – Пишу и читаю по-арабски, немного знаю фарси…

      – Все равно ваш народ очень жесток, и ваши мудрецы не так вас учат.

      – Наши мудрецы учат только хорошему, но в каждом народе есть свои законы и обычаи, а их трудно переделать даже исламу.

      – Что такое ислам?

      – Это наша религия, вера в Аллаха и его наместника на земле Мухаммеда. Это его учение, и мы свято ему следуем. Но мы почитаем и вашего Христа, только иначе его называем – пророк Иса.

      – Чудно ты рассказываешь. Вот бы самому все это посмотреть, да где уж там! Может, когда вырасту и стану