Зачем цветет лори. Марина Суржевская

ребенком любознательным и непоседливым, залез на вишню посмотреть гнездо, что свил на ветвях пересмешник. И надо же было его матушке предаться играм с садовником, здоровым, крепким мужиком именно под этим деревом…

      Несмотря на свою смышленость, ребенок не сразу понял, что именно происходит на утоптанной полянке. Зачем садовник стянул с себя штаны и тычет матушке в обнаженные бедра? Мужик задрал ей юбки, так что они упали, закрывая голову, и из-под желтых тканей лишь доносились странные глухие стоны.

      Тогда мальчик сильно перепугался, что матушку убивают. А что еще мог подумать малыш, видя перекошенное лицо садовника и слыша рычание, что он издавал?

      Конечно, это был странный способ убийства, непонятный… И в этом убийстве было что-то притягательное. К тому же матушка, похоже, умирать не спешила, напротив, лицо, выглянувшее из-за вороха тканей и рюшей, казалось на редкость… довольным. Маленький Ран никогда не видел матушку такой радостной, когда она смотрела на него. Обычно малышу доставались хмурые недовольные взгляды и поджатые губы. Леди Лавьер всегда была очень сдержанной в проявлении своих эмоций, никогда не ласкала и не обнимала мальчика, считая это лишним баловством. Зато сейчас малыш с изумлением наблюдал на ее лице такую гамму разнообразных чувств, которые он и представить не мог в своей чопорной и холодной маменьке. При этом она активно двигалась навстречу бедрам садовника и постанывала.

      Шестилетний малыш никому не сказал об увиденном.

      И еще долго сидел на ветке вишни, несмотря на то что тело давно затекло, а солнце уже окрасило горизонт красным заревом заката. Когда он вернулся, ему крепко влетело от старой няньки за то, что он весь день шлялся незнамо где.

      А через два дня у мальчика открылся дар, и отец впервые в жизни посмотрел на отпрыска с гордостью, даже похлопал по плечу, как взрослого, и подарил свой кинжал. Матушка равнодушно улыбалась, и, глядя на нее, Ран видел перекошенное лицо садовника.

      Утром малыша отвезли в Долину Смерти, в цитадель Сумеречных псов, где обучались мальчики с даром. В Синие Скалы Ран вернулся лишь спустя десять лет. К тому времени отец уже прирезал матушку, застукав ее на конюшне с задранными юбками, а сам погиб на охоте, глупо свалившись под копыта собственной лошади. Обе эти смерти почти не вызвали отклика в душе Рана, к тому времени он был уже ведущим у псов – юный и злой, беспощадный настолько, что даже наставники опасались с ним спорить. А сокурсники просто обходили десятой дорогой.

      Все знали, что с Лавьером лучше не связываться. Его боялись. Его уважали. И им восхищались. Издалека.

* * *

      Ран Лавьер поднял голову, подставил лицо под струи дождя. Тугие капли били по коже, хлестали по щекам. Аиду нравилось. В отличие от большинства людей Лавьер любил непогоду. Разгул стихии странным образом успокаивал его, а в водовороте бури он видел красоту. Он чувствовал ее как часть себя.

      Теплые и погожие деньки, радующие нормальных людей, вызывали у Лавьера сонную зевоту и скуку. Он не понимал, как можно сидеть целый день на солнышке, грея бока