Метро 2033. Дмитрий Глуховский

что тоже скисну… Нет, пацан. Ошибся твой отчим в одном. Не он это говорит. Не он так считает. Это они за него думают, и они же за него говорят. Сдавайтесь, говорят, сопротивление бесполезно. А он у них рупором. И сам того, наверное, не понимает… И вправду, наверное, настраиваются, сволочи, и на психику давят. Вот дьявольщина! Скажи, Артем, – обратился он напрямую, по имени, и парень понял: тот собирается сказать ему что-то действительно важное. – Есть у тебя секрет? Что-нибудь такое, что никому со станции ты бы не сказал, а постороннему человеку открыть сможешь?

      – Н-ну… – замялся Артем, и проницательному человеку этого было бы достаточно, чтобы понять, что такой секрет есть.

      – И у меня есть секрет. Давай меняться. Нужно мне с кем-то своей тайной поделиться, но я хочу быть уверенным, что ее не выболтают. Поэтому давай ты мне свой – и не чепуху какую-нибудь про девчонок, а что-нибудь серьезное, чего больше никто не должен услышать. И я тебе скажу кое-что. Это для меня важно. Очень важно, понимаешь?

      Артем колебался. Любопытство, конечно, разбирало, но боязно было свою тайну, ту самую, раскрыть этому человеку, который был не только интересным собеседником и человеком с полной приключений жизнью, но, судя по всему, и хладнокровным убийцей, без малейших колебаний устранявшим любые помехи на своем пути. А ведь если Артем и на самом деле окажется причастен к вторжению черных…

      Хантер ободряюще взглянул ему в глаза:

      – Меня тебе опасаться нечего. Гарантирую неприкосновенность! – и он заговорщически подмигнул.

      Они подошли к гостевой палатке, на эту ночь отданной Хантеру в полное распоряжение, но остались снаружи. Артем подумал в последний раз и все же решился. Он набрал побольше воздуха и затем поспешно, на одном дыхании, выложил всю историю про поход на Ботанический Сад. Когда он остановился, Хантер некоторое время молчал, переваривая услышанное. Затем он хриплым голосом протянул:

      – Вообще говоря, тебя и твоих друзей за это следует убить, из воспитательных соображений. Но я уже гарантировал тебе неприкосновенность. На твоих друзей она, впрочем, не распространяется…

      Сердце Артема сжалось, он почувствовал, как цепенеет от страха тело и подгибаются ноги. Говорить он был не в состоянии и потому молча ждал продолжения обвинительной речи.

      – Но ввиду возраста и общей безмозглости на момент происшествия, а также за давностью лет вы помилованы. Живи, – и, чтобы поскорее вывести Артема из прострации, Хантер еще раз, теперь ободряюще, подмигнул ему. – Но учти, что от твоих соседей по станции пощады тебе не будет. Так что ты добровольно передал в мои руки мощное оружие против себя самого. А теперь послушай мой секрет…

      И, пока Артем раскаивался в своей болтливости, продолжил:

      – Я на эту станцию через весь метрополитен не зря шел. Я от своего не отступаюсь. Опасность должна быть устранена, как ты уже, наверное, не раз сегодня слышал.