Хорнблауэр и «Отчаянный». Сесил Форестер

тут как тут. Он отвык от качки – когда судно опять накренилось, он чуть не упал. На лбу выступил холодный пот, подкатывала тошнота. Ему пришла в голову горькая шутка – недавно он поздравлял себя с тем, что знает, откуда возьмется его следующий обед, но теперь гораздо увереннее мог сказать, куда отправится предыдущий. И вот морская болезнь накатила на него.

      Хорнблауэр лежал на койке лицом вниз. Сверху доносился скрип катков, и он мог заключить, что, перетащив пушки на корму, Буш двигает теперь лафеты. Но это Хорнблауэра не заботило. Желудок его снова взбунтовался. Ни о чем, кроме своих страданий, Хорнблауэр думать не мог. Что это? Кто-то изо всех сил колотит в дверь. Хорнблауэр осознал, что этот кто-то стучал уже довольно долго, и, не слыша ответа, принялся колотить.

      – Что такое? – спросил он хрипло.

      – Штурман передает, сэр, – ответил незнакомый голос. – Мистер Проуз, сэр.

      Надо узнать, в чем дело. Хорнблауэр с усилием поднялся, проковылял к стулу и сел, спрятав голову в плечи, чтобы не видно было лица.

      – Войдите! – сказал он.

      Открывшаяся дверь впустила громкий шум.

      – Что такое? – повторил Хорнблауэр, надеясь, что по нему видно, как глубоко он погрузился в деловые бумаги.

      – Мистер Проуз сообщает, сэр, – произнес голос. – Ветер крепчает и заходит. Надо будет изменить курс, сэр.

      – Очень хорошо. Иду.

      – Есть, сэр.

      Конечно, надо идти. Хорнблауэр встал, одной рукой держась за стол, а другой поправляя одежду, собрался с силами и заковылял на палубу. Он все забыл – забыл, как дует в море свежий ветер, как свистит такелаж, как кренится под непривычными ногами палуба. Когда корма поднялась, он чуть не побежал вперед, тщетно пытаясь сохранить достоинство, и едва устоял на ногах, ухватившись за коечную сетку. Тут же подошел Проуз.

      – Сейчас курс зюйд-вест-тень-зюйд, сэр, – сказал он. – Я вынужден был дать судну спуститься на два румба. Ветер по-прежнему заходит к западу.

      – Это я вижу, – заметил Хорнблауэр. Он поглядел на небо и на море, стараясь сосредоточиться. – Как барометр?

      – Почти не падает, сэр. Но к закату ветер станет еще сильнее, сэр.

      – Возможно, вы правы.

      Тут подошел Буш. Он коснулся рукой низко надвинутой шляпы.

      – Пушки передвинуты на корму, сэр. Орудийные брюки выбраны втугую.

      – Спасибо.

      Хорнблауэр, не отпуская коечной сетки, глядел прямо вперед, чтобы не поворачиваться ни к Бушу, ни к Проузу и не показывать им белое, как у салаги, лицо. Он пытался вспомнить карту Ла-Манша, которую вчера внимательно изучал. Между скалами Каскетс и Стартом двадцать лиг – если принять неверное решение, они могут застрять там на несколько дней.

      – На этом курсе мы можем обойти Старт, сэр, – посоветовал Проуз.

      Тошнота неожиданно накатила на Хорнблауэра, и он задвигался, перебарывая ее. Он не хотел, чтобы Проуз его подгонял. Повернувшись, Хорнблауэр увидел стоящего у руля