Люцифер. Том 1. Карл Френцель

сказка из «Тысячи и одной ночи».

      – Вы забываете, граф, что я не присутствовал при этом, – возразил Цамбелли, – и могу только рассказать в общих чертах то, что слышал от счастливца, который был еще в полном упоении от всего виденного им.

      – Остальное вы можете дополнить своей фантазией. Представьте только себе: два могущественных монарха сходятся во время празднеств при самой блестящей обстановке… Их окружает свита королей… Самый смелый вымысел ничто перед такой действительностью. Я заранее восхищаюсь вашим талантливым описанием, шевалье. Теперь я даже готов благодарить вас, что вы не были на нашей охоте. Известия из Эрфурта! Это будет такой десерт для наших гостей, которого они не ожидают. Но вот мы опять заговорились с вами – смотрите, уже совсем стемнело.

      Граф и его гость поспешно поднялись по лестнице и вошли в освещенную залу, где их ожидали с нетерпением.

      Во дворе мало-помалу воцарилась глубокая тишина. Прислуга увела лошадей и собак, экипажи были поставлены в сараи. Ночной сторож по обычаю наложил засовы и запер решетчатые ворота, сделанные в крепкой, поросшей плющом стене, окружавшей замок, часть хозяйственных строений и сад. Из-за утеса Траунштейна поднялся месяц, сперва узким блестящим полукругом, посеребрившим края темных туч, которые тяжело повисли над высокими скалами Адского ущелья. Но вот взошел и полный месяц и, медленно плывя по небу, осветил крышу замка и стройную фигуру молодой девушки, стоящей на балконе, которая в своем легком белом платье казалась издали каким-то неземным существом. Должно быть, в зале ее кто-то позвал по имени, потому что она оглянулась, а вслед за тем на пороге балкона появилась пожилая женщина и увела ее с собою.

      В это время внизу раздался звонок, призывавший к ужину тех слуг, которые уже кончили свои дневные занятия и не обязаны были прислуживать за господским столом. Капуцин, услыхав звонок, поспешно встал с места и с видимым удовольствием погладил свою рыжую бороду. Егери, конюхи, кучеры и садовники проходили мимо него в низкую комнату за кухней, служившую для них столовой. Капуцин хотел последовать за ними, но тут к нему подошел старик, одетый в черное платье, и, положив ему руку на плечо, сказал:

      – Пойдем лучше со мной, брат Марсель, в особую комнату, – мы разопьем с тобой бутылку красного тирольского вина.

      – Вы знаете мой вкус не хуже меня самого, мой дорогой кум, – ответил монах нищенствующего ордена. – Ходьба утомляет ноги, от молитвы устает язык, а вино восстанавливает силы.

      – Тебя ожидает Мартин Теймер, – добавил вполголоса старик. – По его словам, в Тироле творятся ужасные вещи. Баварцы хозяйничают там не хуже турок.

      – Ну, это в порядке вещей, только бы вино не испортилось у них… Что же касается света, кум, то правда давно умерла в нем, – продолжал капуцин. – Короли, принцы, дворяне, бюргеры и крестьяне – все перемешалось, потеряло голову и все идет вверх дном. Свет представляет собой огромный котел, в котором сатана варит кашу и так усердно мешает ее своей лопатой, что она льется у него через