Жюстина, или Несчастья добродетели. Преступления любви, или Безумства страстей. Маркиз де Сад

Дюбур поступил как надо. Черт меня побери, но я бы на его месте ни за что бы тебя так не отпустила. Ну что ж, раз ты не хочешь по-хорошему, пусть будет по-плохому. Ты мне немедленно заплатишь деньги или завтра же познакомишься с тюремной похлебкой. За тобой должок. Или ты платишь сегодня же, или завтра – тюрьма.

      – Где же ваше милосердие, мадам?

      – О да, милосердие! С твоим милосердием живехонько околеешь с голоду. Бог ты мой – почти пять сотен девиц доставила я этому доброму господину, и ты первая, которая сыграла со мной такую шутку! Что он теперь обо мне подумает! Какой позор! Он скажет, что я не знаю своего ремесла, он сообщит об этом другим. Нет, милочка, собирайся, надо вернуться к господину Дюбуру, надо его удовлетворить и принести мне деньги. Я встречусь с ним, я его предупрежу, я исправлю твою дурость, а ты уж постарайся впредь вести себя как следует. Собирайся, я скоро вернусь.

      Оставшись одна, Жюстина погрузилась в горчайшие размышления. «Нет, – глотая рыдания, сказала она себе решительно, – я не вернусь к этому распутнику. У меня хватит денег продержаться еще некоторое время. А там, может быть, я найду души не столь закоснелые в разврате, сердца менее черствые».

      Она двинулась к комоду, чтобы пересчитать свои средства, открыла ящик… О Небо! Ее обокрали! Теперь у нее осталось лишь несколько монеток, лежавших в ее карманах, всего шесть ливров.

      – Я пропала, – воскликнула несчастная. – Но я догадываюсь, кто нанес мне этот удар. Вот так, лишив меня всяких средств к существованию, недостойная женщина хочет заставить меня кинуться в пропасть греха… Но… – продолжала Жюстина, – Увы! А как же иначе я смогу теперь жить? В таком ужасном положении неужели лишь этот злодей или подобные ему только и могут помочь?

      В отчаянии Жюстина спустилась к своей хозяйке.

      – Мадам, – обратилась она к ней, – меня обокрали. И где? У вас, в вашем доме, где я доверчиво оставила свои деньги. Увы, больше у меня ничего нет; это было все, что оставалось у меня от покойного батюшки, и мне придется теперь только умереть. Верните мне деньги, мадам, я вас заклинаю!

      – Нахалка! – не дала ей закончить хозяйка. – Да знаешь ли ты, что в моем доме ничего такого случиться не может! Сейчас же скажи, кого ты смеешь подозревать, а то сама сию же минуту окажешься в полиции. Меня там знают и уважают мой дом.

      – Я никого не подозреваю, мадам. Я к вам пришла не с подозрениями, а с жалобами, с просьбами. В моем положении это понятно и простительно. Что же мне делать теперь, когда пропала моя единственная надежда?

      – С тобой будет то, что будет, меня это не касается. Способ поправить твое положение есть, но ты, видишь ли, от него отказываешься!

      Эти слова погасили луч надежды в сердце Жюстины.

      – Но, мадам, – отвечала плачем несчастная девочка, – я хочу честно зарабатывать свой хлеб. Разве я не могу пойти в служанки к кому-нибудь? Неужели, только преступив законы божеские и человеческие, можно добыть себе пропитание?

      – Ну разумеется! Такова теперешняя жизнь. Да и что ты заработаешь