Невеста Нила. Георг Эберс

желала поскорее избавиться от такой обузы.

      – Нефорис! – прервал ее муж тоном легкого упрека. Георгий хотел бы сделать жене более резкое замечание, но, пристрастившись к опиуму, он мало-помалу утратил твердость воли и малодушно подчинялся во всем властолюбивой матроне.

      Вскоре мукаукас впал в тревожную дремоту, хотя при этом чаще обыкновенного открывал глаза. Ему недоставало легких шагов племянницы, к которым он привык прислушиваться по ночам в продолжение двух последних лет.

      Однако старик ошибался, предполагая, что девушка поспешила лечь в постель. После сцены с Гашимом она действительно ушла, но не могла долго находиться в комнате. В этот день служанки не исполнили приказания Паулы отворить окна сразу после заката солнца, чтобы прохладный воздух ночи освежил ее спальню. Прислуга в доме дяди, замечая неприязнь хозяйки к одинокой родственнице, не выказывала Пауле особенной предупредительности. Атмосфера в комнате была невыносима: деревянные ставни нагрелись, каждый предмет был горяч на ощупь, а приготовленная в кувшине вода оказалась непригодной для питья. Египтянка, привыкшая к африканскому климату, не нашла бы в этом ничего особенно неприятного, но дамаскинка, которая проводила каждое лето в красивом загородном доме отца в Ливанских горах, не могла выносить подавляющего зноя.

      Недолго думая, Паула отодвинула ставни, а сама закуталась в большой теплый платок и, осторожно спустившись с крутой лестницы, пробралась через знакомую калитку во двор. Здесь она вздохнула свободно и в порыве тоски протянула руки, как будто ей хотелось улететь на крыльях из ненавистного дома; однако через минуту девушка опомнилась и пугливо осмотрелась вокруг. Паула вышла из комнаты не для того только, чтобы освежиться, ей, кроме того, хотелось высказать свое горе близкому человеку; среди многочисленного штата прислуги наместника были два существа, которыми дорожила одинокая девушка, – одно из них понимало и сознательно любило ее, другое питало к ней беззаветную преданность и было всегда готово исполнить тайные поручения молодой госпожи.

      Первая из них была кормилица Паулы, приехавшая с ней в Египет, другой – вольноотпущенник, конюший ее отца, который сопровождал обеих из Сирии вместе с мальчиком-сыном. Во время резни в Авиле дочь Фомы скрывалась от злодеев в недоступном убежище; потом жила в одной из долин Ливана, пока не решилась наконец бежать оттуда в Мемфис под защиту могущественного мукаукаса Георгия. Отец Паулы был женат в первый раз на родной сестре наместника, но девушка родилась от его второго брака: ее мать, сирийка, приходилась родственницей императору Ираклию[22] и умерла в молодых годах, вскоре после рождения ребенка.

      Верным слугам не позволили оставаться при своей госпоже. Нефорис открыла в Перпетуе, кормилице Паулы, необыкновенную способность к ткацким работам и назначила ее надзирательницей за рабами, занимавшимися у нее этим ремеслом. Старуха взялась за предложенную должность,

22

Ираклий (575–641) – византийский император с 610 г. В 627–628 гг. отвоевал захваченные персами на востоке империи земли, однако не смог отстоять их от захвата арабами в 630-х гг.