Столп огненный. Кен Фоллетт

отец мог опереться.

      – Фил, мой Фил! – простонала миссис Кобли. – Что эти изверги с тобою сделали?!

      Нед наконец сообразил, в чем дело: Филберта пытали, должно быть, растягивали на дыбе. Привязали за запястья к двум планкам, а ноги обмотали веревкой, другой конец которой тянулся к шестерне. Когда шестерню вращали, эта веревка затягивалась, и тело жертвы подвергалось мучительному растяжению. Такую пытку церковь применяла широко, ибо духовенству запрещалось проливать кровь.

      Похоже, Филберт сопротивлялся и отказывался отречься от своих убеждений; поэтому его пытали до тех пор, пока кости не выскочили из плечевых и бедренных суставов. Теперь он превратился в беспомощного калеку.

      Епископ Джулиус звучным голос произнес:

      – Филберт Кобли сознался в том, что лживыми речами обольщал невежд и приобщал оных к ереси.

      Каноник Линкольн поднял лист бумаги.

      – Вот подписанное признание.

      Дэн Кобли шагнул к нему.

      – Покажите мне, – потребовал он.

      Каноник замешкался, покосился на епископа. Церковный суд не имел никаких обязательств перед сыном осужденного. Однако Джулиус, похоже, решил, что не следует дальше злить недовольных. Он пожал плечами, и Линкольн протянул бумагу Дэну.

      Тот тщательно изучил документ.

      – Эту подпись поставил не мой отец! – воскликнул он и показал лист людям, стоявшим поблизости. – Вы знаете руку моего отца. Убедитесь сами, это не его подпись!

      Несколько горожан утвердительно закивали.

      – Он не мог писать без посторонней помощи, только и всего, – раздраженно пояснил Джулиус.

      – Значит, вы пытали его, пока… – Дэн умолк, по его лицу потекли слезы, но он совладал с собой. – Вы пытали его, пока он не смог держать перо в руках, а потом говорите, будто он это подписал!

      – Будто?! Ты обвиняешь епископа во лжи?

      – Я лишь говорю, что мой отец не сознавался в ереси!

      – Откуда тебе знать…

      – Он никогда не считал себя еретиком! И сознаться в том, чего нет и не было, мог только по одной причине – под пытками!

      – Милость Божья помогла ему убедиться в ошибочности прежних воззрений.

      Дэн выразительно посмотрел на искалеченного отца.

      – Вот что случается, значит, с людьми, о спасении души которых молится епископ Кингсбриджа?

      – Хватит! Суд не намерен далее выслушивать подобные оскорбления!

      Тут вдруг влез с вопросом Нед Уиллард:

      – А где дыба?

      Трое судей-святош молча воззрились на него.

      – Филберта растягивали на дыбе, это понятно, но где именно? – уточнил юноша. – Прямо тут, в соборе? Или во дворце архиепископа? В подвале здания суда? Хотелось бы знать, где установлена дыба. Думаю, жители Кингсбриджа имеют полное право это знать. В Англии пытать запрещено, требуется особое разрешение Тайного совета. Так кто же разрешил пытать задержанных в Кингсбридже?

      После долгого молчания каноник Линкольн произнес:

      – В Кингсбридже