Приключения капитана Коркорана. Альфред Ассолан

ты такой? – спросил его Голькар.

      – Зовут меня Сугрива.

      – Брамин?

      – Да, я брамин. Меня послал к тебе государь Тантиа Топее.

      – Где доказательства данного тебе поручения?

      – Вот оно! – отвечал факир, вынув из-за плаща, служившего ему одеждой, нечто вроде платка, странно вырезанного и на котором были начертаны санскритские слова.

      – А! Настало время? – воскликнул Голькар, внимательно всмотревшись в платок.

      – Да! – сказал факир. – Дело должно быть начато сегодня же в Мееруте.

      – Капитан? Вы говорили мне, что не любите англичан? – сказал Голькар.

      – Да! Я их не люблю, но и ненависти к ним не чувствую и вообще нисколько не забочусь о том, что с ними может случиться.

      – Так вот, капитан! Вы вскоре кое-что новое узнаете. Полковник Баркли, пожалуй, в конце этого месяца может убраться домой.

      – В самом деле? И эти известия вы получили от этого черномазого?

      – Да! Этот черномазый верный, надежный человек, служащий гонцом друга моего Тантиа Топее, – отвечал Голькар.

      – А кто такой этот друг ваш Тантиа Топее?

      – Это я вам объясню завтра. Полковник Баркли ранее чем через три дня не появится здесь, следовательно, у нас имеются еще два свободных дня. Завтра, если желаете, мы отправимся охотиться на носорогов. Носорог – это царская дичь, и их, пожалуй, не найдется теперь более двухсот во всей Индии. Покойной ночи, капитан.

      – Кстати, что вы сделали с Рао? – спросил Коркоран. – Разве вы не намерены судить его?

      – Рао! – отвечал Голькар. – Он уже осужден, капитан. Перед ужином я отдал приказание посадить его на кол.

      – Черт возьми! – воскликнул Коркоран. – Нельзя сказать, что вы теряете время!

      – Друг мой! – отвечал Голькар. – Как только пойман – тотчас и на кол. Неужели вы хотите, чтобы я собирал целое судилище, как в Калькутте? Тогда, прежде чем произнесет речь прокурор и возразит ему адвокат, прежде чем уйдут совещаться судьи, англичане войдут в Бхагавапур и спасут жизнь этого негодяя, своего сообщника. Нет, нет! Он попался и расплачивается за всех.

      – А впрочем, – отвечал Коркоран, потягиваясь, так как ему очень хотелось спать, – я заговорил об этом только из любопытства. Покойной ночи, государь.

      Коркоран, следуя за Али, который указывал ему путь, отправился спать.

      Глава VI

      Беседа с Голькаром

      Но, очевидно, судьбою было так решено, что уснуть капитану в эту ночь не удалось. Едва он улегся в кровать, как послышался большой шум. Коркоран поднялся и, опершись на локоть, тихонько свистнул, зовя Луизон, и сказал ей почти шепотом:

      – Внимание, Луизон! Вставай, лентяйка.

      Луизон в свою очередь внимательно на него посмотрела, прислушиваясь, и тихонько пошевелила хвостом, чтобы показать своему хозяину, что она его поняла, и наконец медленно поднялась и, прямо направившись к двери комнаты, снова прислушалась и затем спокойно возвратилась и улеглась у ног капитана, как бы выжидая его приказаний.

      – Хорошо! –