В борьбе за трон. Эрнест Питаваль

следует бояться! По крайней мере, этой красивой, веселой девушке не придется высмеивать меня!»

      О, он не подозревал, что как раз в тот момент, когда он давал таким образом исход оскорбленному самолюбию, Мария Сейтон была единственным человеком, который говорил в его пользу, и если бы он только мог слышать ее слова, то с пламенным воодушевлением поклялся бы, что употребит все усилия стать достойным заступничества этих прекрасных уст и оправдать оказанное ему доверие!

      Когда кастелян вошел в комнату королевы, то застал там фрейлин за веселой болтовней и шутками. Веселая игра была прервана; в первый раз с тех пор, как королевская семья жила в Инч-Магоме, кастелян явился с жалобой и торжественно испрашивал аудиенции у королевы. Мария Флеминг отправилась к вдовствующей королеве, а кастелян стал с гневом рассказывать маленькой королеве и ее фрейлинам, как дерзкий дворянчик потребовал его к ответу по поводу того, что его не пригласили к королевскому столу, как он приказал ему встать со стула и взялся за меч, когда он стал уверять юношу, что он здесь ни при чем. Мария Сейтон расхохоталась и хотела обратить все это в шутку, но маленькая королева почувствовала себя оскорбленной в своем достоинстве и обещала кастеляну, что он получит законное удовлетворение.

      В этот момент дверь открылась, и появилась королева-мать.

      Мария Лотарингская заставила кастеляна повторить ей все то, что она уже слыхала от духовника. Ее лицо было очень серьезно, и по ней было видно, насколько она была возбуждена.

      – Вы были сегодня свидетельницами, – обратилась она к фрейлинам, когда кастелян кончил свой рассказ, – с каким бесстыдством этот подлый мужик позволил себе показать мне, что я, мать королевы, лишена всякой власти. Паж, которого нам послал регент, был вежливее, но этим он только доказал свой ум, так как он просто хотел вкрасться к нам в доверие, чтобы лучше шпионить. Регент догадывается, что я не могу больше выносить такое невозможное положение и оглядываюсь во все стороны, не найду ли где-нибудь поддержки, с помощью которой смогу выйти из него. Я убеждена, что моя дочь считает меня своей лучшей советницей, поэтому я и предприняла некоторые шаги. И если последние даже и не дадут нам никаких результатов, то ей от этого не будет хуже; если же задуманное удастся мне, то она навсегда избежит тирании регента. Быть сообщницами моих планов очень опасно, и я хотела сначала скрыть их от вас, но прибытие этого шпиона заставляет меня посвятить в них и вас. Могу ли я рассчитывать на вашу преданность и верность королеве?

      Все четыре Марии принялись горячо уверять, что они только и желают того, чтобы иметь возможность на деле доказать свою преданность.

      – Хорошо же, – продолжала вдовствующая королева. – Так слушайте! Я заявила регенту, что здоровье королевы требует перемены климата. Регент не воспротивился открыто тому, чтобы в случае необходимости двор королевы переехал во Францию, но он медлит с этим и будет медлить, сколько ему окажется возможным. Я имею основание предполагать,