Гай Мэннеринг, или Астролог. Вальтер Скотт

будет продано. И есть люди, которым он много добра делал, а они-то как раз – я не буду их называть, но миссис Мак-Кэндлиш знает, кого я имею в виду (тут хозяйка многозначительно кивнула головой), – от них-то ему теперь все горе. Он, правда, и мне задолжал немного, но пусть уж лучше все пропадет, чем старика перед смертью из дома выгонять.

      – Да, – заметил регент, – Глоссин, тот только и ждет, чтобы избавиться от старого лэрда, и торопит с продажей: боится, чтобы не объявился наследник. Я слышал, что, если бы у него в живых сын был, они не имели бы права продавать имение за долги старого Элленгауэна.

      – Давно когда-то у него был сын, – сказал незнакомец. – Должно быть, он умер?

      – А этого никто не знает, – таинственно ответил регент.

      – Умер? – повторил Берклиф. – Надо думать, что давно умер, уж лет двадцать как о нем ни слуху ни духу.

      – Ну, двадцати-то еще не прошло, я это хорошо знаю, – вставила хозяйка. – В конце этого месяца только семнадцать минет. Шума эта история много тогда наделала. Ребенок ведь пропал в тот самый день, когда таможенный Кеннеди погиб. Если вы бывали когда-то в этих местах, вы должны были знать таможенного инспектора Фрэнка Кеннеди. Это был славный малый, и дружил он с самыми знатными людьми нашего графства; уж и веселый же он был парень! Я тогда молода была и только еще вышла замуж за бейли Мак-Кэндлиша, царство ему небесное (она вздохнула)… Много мы тогда тут повеселились с Кеннеди. Да, он свое дело знал. Он-то умел попридержать контрабандистов! Только уж больно сорвиголова был. Так вот, видите ли, сэр, в Уигтонской бухте стоял тогда королевский корвет, и Фрэнк Кеннеди приказал ему гнаться за люгером Дирка Хаттерайка… Помните Дирка Хаттерайка, Берклиф? Вы же, наверно, тоже с ним дела имели (церковный староста кивнул головой и что-то пробурчал в ответ). Это был моряк удалой, и он до последнего свое судно отстаивал, пока оно на воздух не взлетело… А Фрэнк Кеннеди собирался первым взойти на борт люгера, но его отбросило на целую четверть мили, и он упал в воду у самого Уорохского мыса под скалой; теперь эта скала так и зовется «Могила таможенного».

      – Ну а что же с сыном Бертрама? – спросил гость. – Какое это все имеет отношение к нему?

      – А вот какое. С мальчиком тут целая история была, Кеннеди его с собой забрал. Думали, что они вместе на корабль поднялись, дети всегда ведь лезут куда не надо.

      – Нет, не так было дело, – возразил Берклиф, – вы, видно, запамятовали, хозяюшка; молодого лэрда похитила цыганка по имени Мег Меррилиз, я ее хорошо помню. Она мстила Элленгауэну; он ведь осрамил ее на всю деревню за то, что она у него серебряную ложку украла.

      – Извините меня, мистер Берклиф, – сказал регент, – но вы тоже ошибаетесь, как и наша хозяюшка.

      – А как же, по-вашему, все было? – заинтересовался незнакомец, обернувшись к нему.

      – Об этом, пожалуй, и говорить бы не следовало, – многозначительно сказал регент.

      Но когда ему все-таки пришлось согласиться рассказать о том, что он знал, он пустил несколько густых клубов дыма и из-под их облачной завесы, предварительно откашлявшись