Дочь снегов. Джек Лондон

центов. Слабо улыбнувшись, он кивнул головой в знак согласия. В это время к ним подошел еще один индеец и стал что-то взволнованно шептать. Раздался радостный возглас, и, раньше чем новичок успел сообразить, в чем дело, индейцы отвязали свои ремни и ушли, распространяя радостную весть, что цена за доставку груза на озеро Линдерман стала пятьдесят центов.

      Толпа, стоявшая у склада, вдруг заволновалась. Люди возбужденно перешептывались, глаза всех обратились на трех человек, приближавшихся к складу. Все трое ничем не отличались от прочих золотоискателей. Они были плохо одеты, даже обтрепаны. Где-нибудь в другом месте они немедленно были бы задержаны полицейским и арестованы за бродяжничество.

      – Француз Луи, – стало передаваться из уст в уста. – Имеет три заявки на Эльдорадо, – сообщил Фроне ее ближайший сосед. – Они стоят по крайней мере десять миллионов.

      Вид француза Луи, шагавшего несколько впереди своих товарищей, совершенно не соответствовал этим словам. Где-то в дороге он потерял свою шапку и небрежно обвязал голову потертым шелковым платком. Несмотря на свои десять миллионов, он сам нес на широких плечах свой багаж.

      – А тот с бородой – Билл Свифтуотер, тоже король Эльдорадо.

      – Откуда вы это знаете? – недоверчиво спросила Фрона.

      – Откуда я знаю?! – воскликнул ее собеседник. – Да его портрет был помещен во всех газетах, вышедших за последние шесть недель. Смотрите! – Он развернул газету. – Очень похожий портрет. Я так часто смотрел на него, что узнаю его рожу из тысячи.

      – А третий кто? – спросила она, безмолвно подчиняясь его авторитету.

      Ее собеседник поднялся на цыпочки, чтобы лучше видеть.

      – Не знаю, – сознался он грустно и хлопнул по плечу своего соседа. – Кто этот худощавый, бритый, в синей рубашке и с заплатой на колене?

      В то же мгновение Фрона радостно вскрикнула и бросилась вперед.

      – Мэт! – позвала она. – Мэт Маккарти!

      Человек с заплатой сердечно пожал ей руку, хотя не узнал ее, и посмотрел на нее недоверчиво.

      – О, вы не узнаете меня! – растерялась она. – Нет, нет, не смейте говорить, что узнали. Если бы здесь не было столько зрителей, я обняла бы вас, старый медведь!

      И вот Большой Медведь пошел домой к Маленьким Медвежатам, – размеренно начала она. – И Маленькие Медвежата были очень голодны! И Большой Медведь сказал: «Угадайте, что я вам принес, детки?» И один Маленький Медвежонок сказал, что это ягоды, а другой сказал, что это лосось, а третий сказал, что это дикобраз. Тогда Большой Медведь рассмеялся: «Уф! Уф! – и сказал: – Нет, это замечательный, большой, жирный человек!»

      По мере того как он слушал, его взгляд прояснялся. А когда Фрона кончила, лицо его сморщилось, и он засмеялся каким-то особенным тихим смехом.

      – Я вас определенно знаю, – сказал он, – но никак не могу вспомнить, кто вы такая.

      Она указала на склад и робко посмотрела на него.

      – Вспомнил! – Отступив на шаг, он осмотрел