Покупатель пенопласта. Яков Михайлович Сычиков

с помощью проститутки – я узнал об одном депутате, живущем где-то в особняке за высоким забором, недалеко от Москвы. Суть его притязаний до жриц любви несёт весьма мирный и осторожный характер: член он в них не запускает, но при этом требует, чтобы его возили по дому, за этот самый член держа. Надо учитывать, что сам он дома всегда на роликах – обутый в них. В доме всё сделано под то, чтобы кататься: скат вместо ступенек на лестнице, пороги у каждой комнаты – на манер трамплина, так что можно прыгать. Все стены обвешены плакатами с спортсменами-роллерами и фотографиями с соревнований, в которых он лично участвовал. На роликах он, видимо, с детства; спортсмен, хоть и бухает от скуки. Работы в Госдуме никакой нет: приехал раз в месяц, посидел, 500 тысяч получил. Ну, что-нибудь крикнул там – и домой. Платят тем, кто никуда не лезет, не рвётся работать. И берут только через родственников.

      Все началось для нее с кухни, тут он опрокинул стопку, закусил и приказал везти его в туалет, потом мыть ему член, потом опять – на кухню пить, потом он подрочил на раздвинутый ее анус и кончил ей на спину. С тем и отпустил.

      ***

      С такими евреями, как Бродский, и русские не нужны.

      ***

      Солдаты мылись после Бородина, теперь и помыться можно, и умереть не грех чистеньким.

      Денис Давыдов – высшее существо жизни.

      Моро бесславно умер, защищая дуру Александра Первого.

      ***

      Дед Гоголя со льдом на глазах, ветер, вьюга.

      ОАО "Навоз Парнасский".

      ***

      Ты что? Я ж только время спросить? – А я тоже только в метро зашел, а мне на спину харкнули. (Мужик оттирающий куртку снегом.)

      ***

      Губы ее были узелком, и когда она говорила узелок развязывался и завязывался.

      ***

      В самом слове газета уже заключена порочность, я не читаю газет.

      ***

      Мы думаем, что жизнь – это крепость, хотим верить, но жизнь – это пропасть.

      ***

      Идет девушка зевает, смотришь ей в рот, как в гнездо.

      ***

      Если в глазах отражается душа, то в голосе человека она слышится, звучит, либо дрожащая, как и сам голосок, либо…

      ***

      От нас требуют того, чего нам не дали, и кроют тем, что благородство должно быть присуще врожденно.

      ***

      Стрелял на шаурму паренек с продолговатым, не здоровым лицом умственно отсталого человека. Он хотел забрать мою внутреннюю шаурму.

      ***

      Серый асфальт посыпанный белым солнцем, северным, зимним.

      ***

      Из-под полы подола торчала бледная нога в сандалии, мелко и редко покрытая волосцой.

      ***

      Ломов не любил обживаться. Общага. Бросил рюкзак в угол и закурил.

      ***

      Писателю и читателю давно пора сесть за одним столом и обсудить все накипевшее. Книга – это совместный творческий акт, писатель все равно что предлагает читателю переспать с ним. С кем вы спите, с Пошляковым или с Римой Дуриной решать вам.

      ***

      В нашем городе окна трамваев на уровне деревьев, высунешь голову, бьет по лицу ветками. Зашёл дед, из лица его росли волосы. Одни волнуются, что сидят; другие сразу засыпают: так легче. Бабушка полезла спать на верхнюю полку.

      ***

      Вытянутые по периметру кирпичные здания с дымящими трубами, общипанные редкие деревья; индустриальный район, дымный воздух, шлаки, зашлаченные злые люди, вечно серое заволоченное небо, мосты и дороги.

      ***

      Изрисованные красочно стены надземной навесной модернизированной дороги, пробка, пересечение с железной дорогой, фургоны с хлебом.

      ***

      На румяном советском фасаде расставлены квадратики окон, облупленное здание с башенкой, крошка кирпича, зияющие пустотой окна заброшенных зданий.

      ***

      Блевотина примёрзла к бордюру.

      ***

      Одновременный запах помойки и хлеба по выходу из метро. Торгуют пирожками, ворошит помойку дворник.

      ***

      Худенький невзрачный мужичок стоял на остановке. – Здорова, Федька, слушай, это тебя я месяц назад здесь отпизженным видел? – Нет, я в этом году пизды ещё не получал.

      ***

      Окропляли семенем лицо, проклиная тем самым жизнь и лик Божий.

      ***

      У некоторых женщин пальцы такие грубые, что лак их не спасает, руки их выглядят не лучше, если бы накрасили лапы шимпанзе; рядом со мной в метро сел священник, очень учтивый, осведомился у девушки прежде чем сесть самому, разрешения спросил, извинился предо мной за задетое колено. От него пахло какими-то маслами, наверно ладаном; в детстве я не переносил запаха ладана, у меня кружилась голова и начинало тошнить; и выходил я из церкви, и стоял на паперти, как нищий, лишённый права вступать в храм Божий. Когда он выходил, я заметил, что плечи его припорошены