Уродка: и аз воздам. Геннадий Авласенко

инспектор. – Наша служба… она недаром свой хлеб кушает! Уже за двое суток зная о готовящемся набеге, мы приняли соответствующие меры. И знаешь, какие?

      Инспектор лишь пожал плечами.

      – Мы пригнали из Гнилого распадка две сотни мужчин-мутантов с кирками и топорами. Вот они то и приняли на себя первый удар… не без потерь, разумеется. Зато из настоящих людей никто даже ранен не был, представляешь?!

      – Представляю! – сказал инспектор. – А скажи, на Гнилой распадок в ту ночь…

      – Представь себе, нет! – развёл руками комиссар. – Хотя, если бы крысы напали бы ещё и на резервацию, местным уродам несладко бы пришлось…

      И тут же, безо всякого перехода спросил:

      – А знаешь, по какому принципу мы отбирали эти две сотни мутантов?

      – По принципу физической силы, наверное, – предположил инспектор и не угадал, ибо комиссар тут же отрицательно качнул головой.

      – Принцип был совершенно другой… – проговорил он, думая о чём-то своём. – Скажи, а вашу резервацию не затронула такая мода: не брить головы?

      – Есть такое, – кивнул головой инспектор. – Я ж тебе писал…

      – Писал, помню, – сказал комиссар.

      – И что, в Гнилом распадке тоже?

      Комиссар ничего на это не отвечая, лишь молча кивнул.

      Это новое среди мутантов веяние возникло как-то спонтанно, и сначала инспектор даже не придал сему большого значения. Просто помощник коменданта резервации как-то, при встрече, со смехом рассказал инспектору о том, что некоторые молодые уроды, то ли из лени (к коей все мутанты от рождения предрасположены), то ли ещё по какой причине, перестали регулярно сбривать шерсть на головах, отчего стали выглядеть ещё более неопрятными и противными, нежели обычно.

      Сначала, когда мода сия лишь зарождалась и охватывала самую незначительную часть молодёжи, органы самоуправления резервации пытались вразумить этих зарвавшихся юнцов и девиц достаточно мягкими мерами, а именно: традиционной публичной поркой с последующим насильственным бритьём головы.

      Но меры эти не помогали (как не помогло и гневное осуждение пагубного сего поветрия со стороны всех без исключения священников резервации), количество молодых мутантов, пренебрегающих общепринятыми нормами гигиены, стремительно росло… а потом среди таких обволосённых «модников» стали замечать и мутантов более почтенного возраста.

      В общем, интересная возникла ситуация. Публично перепороть всех этих «модников» и «модниц» стало физически невозможно, да и не действовали более на них столь мягкие методы увещевания. Сжигать же нарушителей, как поступали обычно с выявленными крысиными пособниками… так, вроде, столь жестокая мера никак не полагалась за простой лишь отказ от регулярного бритья головы и прочих частей тела.

      Не зная, что и предпринять и не решаясь более действовать самостоятельно, старосты блоков вынуждены были совместно обратиться к Корнелиусу, заместителю коменданта резервации, за помощью и консультацией. А Корнелиус