Воин империи. Александр Пересвет

Но до войны зашёл всё же, так, немножко. Вот только во второй раз уж не поехал. Второй раз я уже один поехал. Из нашего села. Вот.

      Да. А там нас комбат собрал и мы уже в августе, первого или второго, у нас, это, батальон собрался, и мы сюда в Ровеньки попали. Вот. Сопровождали этот, гуманитарный. Груз. Не, не белые эти, как их, КАМАЗы. От кого-то ещё. От ростовских, что ли…

      Так там и остались. А потом уж дали нам пушки, «Нонки». Я стал командир расчёта «Ноны-К», есть такая пушка. Танки дали нам. Хорошо снарядили.

      Так я лейтенантом стал, да. А был рядовым.

      Ого! Но, между прочим, сейчас на плечах казачка были погончики с тремя латунными птичками – сержант. Или урядник, если по-казачьи.

      – Ну-ка, ну-ка… Это как так у тебя получилось – из рядовых в офицеры, из офицеров – в урядники? – поинтересовался Мишка.

      – Ну, это, здесь нет таких названий. Здесь я это, сержант. Ну, это, здесь военные звания.

      – Так здесь получил или в войске своём?

      – Ну, здесь присвоили, да, но тут не казачьи звания, а армейские. Дело-то было как? Когда формировали этот… Это, батальон. И там начали, это, штаты сбивать. Меня – командиром взвода. Я ж с опытом. А командир взвода – значит старший лейтенант.

      – А почему не просто лейтенант? Как командир взвода-то?

      – Чё написали, то я вам рассказываю. Написали бы генералом, я бы сказал, что генерал. Я хоть и казак, но самозванцем быть неохота.

      Ну а люди-то тоже немножко завистливые, и всё такое прочее. Ну и немножко меня съели, разжаловали, через пять званий. И стал я сержант.

      Да шут с ним, не в этом дело. Я сказал: «Ну и хрен с вами, сержант так сержант».

      И мы сначала начали. Хрящеватое, помнишь, бомбили? Это в конце августа было. А последний бой у нас был – Луганский аэропорт. Это было третьего сентября.

      – А там разве бой тогда был? Раньше было, а тогда, помню, вроде их просто покрошили… – заметил Алексей.

      – Кого? Там били мы их етими, пушкими, по им.

      – И эрэсами там всё накрыли… – подтвердил Злой.

      – Ну, так и я про то! Вот наша батарея, наша батарея, лично по аэропорту выпустила, как нам командир сказал, тридцать тонн снарядов, в тот день.

      Ну а потом всё. Вся моя боевая деятельность закончилась, потом я домой съездил, опять потом сюда приехал, это уже в октябре. Вот. В сентябре уехал, в октябре приехал, а тут уже никаких боевых действий нет. Идёт формирование армии, вот.

      – То есть был ты на бэтээре, на «Ноне», а сейчас кто?

      – «Нонкой» я, это, управлял, когда мы били Луганский аэропорт. Щас я уже в третий раз зашёл. В третий раз зашёл… И щас я в РХБЗ. Ну, в общем, пока нас формируют, тренируют.

      – А как так получается – то артиллерист, то пулемётчик, то вот «химик»?

      – Понимаете, я же всё в добровольном порядке. Куда меня пошлют, туда я и иду. Вот как у нас было в лагере? Ты кем на грожданке был? Трокторист. На танк! Ты кем был? Водитель. На БТР. Кем был? Никем не был. Иди в пехоту. Вот и всё распределение было раньше.

      И второй раз было так же. Но во второй раз меня тут уже знали. Что я не сильно плохой человек.