Алмазный дождь. Виктор Бурцев

того, как побывал в руках у Эрнеста, приобрел ряд интересных способностей. В частности, подавлять любые электронные системы, с которыми входил в соприкосновение, уничтожать компьютерную память и разрушать логические электронные структуры…

      Идеальное оружие для террориста, который специализируется на информационных системах.

      Досадным оказалось то, что Эрнест не смог точно описать своего благодетеля. Физиогномическая память у Эрнеста отсутствовала начисто. Место, где они работали, Эрнест тоже вспомнить не мог. Хотя очень старался и даже всплакнул по этому поводу. Имена, как и следовало ожидать, тоже совершенно выпали из его головы.

      Наконец Эрнест заявил, что устал и хочет выпить. И у него болит голова. Тамбуриново зелье, похоже, переставало действовать.

      – Тамбурин! – позвал Алекс. Откуда-то вынырнул Тамбурин.

      – Что?

      – Он под действием этой твоей штуки не может врать?

      – Нет.

      – Точно? А направлять память по ложному следу?

      – Нет.

      – Что ты ему вколол?

      – Ты не знаешь. Никто не знает. Это мое личное изобретение. Ты, может быть, помнишь, я химик.

      Алекс это помнил.

      – А ему это не повредит?

      – Нет. Это средство просто привело его в состояние дурашки-болтуна. Он питает к вопрошающему чувства, которые может испытывать только к очень близкому человеку. Как к матери. Или к любимой жене. Каждый твой вопрос вызывает в нем чувство, схожее с эмоциональным оргазмом, а его ответ, заметь, правдивый ответ, приводит его вообще чуть ли не в состояние экстаза. И наоборот, отсутствие ответа его сильно огорчает. Интересная штучка, правда?

      – Да уж… У тебя много таких… штучек?

      – А тебе зачем? – спросил Тамбурин, слегка прищурившись.

      – Много будешь знать, мало будешь жить.

      – Хм… – И Тамбурин отвалил.

      Алекс сунул Эрнесту заранее приготовленную бутылку и тоже ушел, захватив у Тамбурина новую порцию «колес».

      Алексу было над чем подумать. Картина начала вырисовываться.

      «Искать в толпе сложно. Но в этом есть удовольствие.

      Впрочем, его в толпе точно нет.

      Он редко бывает в людных местах. Раньше бывал. Теперь нет.

      Интересно, он видит людей так же или как-то по-своему? Что он чувствует, когда они задевают его локтями? Смотрят на него и принимают его за обычного человека… Да, что он чувствует, когда про него думают, как про человека? Или, может быть, он считает себя человеком?»

      Полы длинного плаща развевает ветер. Меч удобно укрыт в складках плаща. Спрятан, но достать его можно в один миг. В один миг стать воином. Из обычного человека.

      «Интересно, все эти люди тоже считают меня человеком?»

      Людям было все равно. Они шли по своим делам, и их совершенно не волновало поведение молодого узкоглазого господина в плаще. Среднего роста, черные уложенные волосы, довольно привлекателен и на вид преуспевающ, но почему-то проститутки