Убийца шута. Робин Хобб

услышал ее вздох.

      – Все в порядке? – негромко спросила Молли.

      – Ничего не случилось, – заверил я ее. – Просто старик страдает бессонницей, ему то и дело хочется с кем-то поговорить.

      – Мм, – согласно пробормотала она. – Это я отлично понимаю. Я тоже сплю хуже, чем в молодости.

      – И я. Мы все стареем.

      Она вздохнула и прильнула ко мне. Я обнял ее и закрыл глаза.

      Молли тихонько кашлянула:

      – Раз уж ты не спишь… и если ты не слишком устал…

      Она с намеком шевельнулась возле меня, и, как обычно, у меня перехватило дыхание. Я улыбнулся во тьме. Такова была моя Молли, какой я ее знал давным-давно. В последнее время она сделалась такой задумчивой и тихой, что я испугался, не ранил ли каким-то образом ее чувства. Но когда я ее спросил, она покачала головой, глядя вниз и тихонько улыбаясь. «Я еще не готова тебе сказать», – проговорила она, дразня. Чуть раньше в тот день я вошел в комнату, где она занималась медом и делала свечи, предназначавшиеся для нашего дома. Молли стояла неподвижно и глядела в пустоту, забыв про длинный конус, который окунала в мед…

      Молли кашлянула, и я осознал, что сам теперь замечтался. Я поцеловал ее в шею, и она издала звук, очень похожий на мурлыканье.

      Я прижал ее ближе:

      – Я не слишком устал. И надеюсь никогда не состариться до такой степени.

      Сейчас в этой комнате мы были такими же молодыми, как когда-то, за исключением того, что благодаря многолетнему познанию друг друга не испытывали неловкости или нерешительности. Знавал я одного менестреля, который похвалялся тем, что овладел тысячей женщин и с каждой был по одному разу. Он так и не узнал того, что знал я: овладеть одной женщиной тысячу раз, каждый раз обнаруживая в ней иное удовольствие, намного лучше. Я знал теперь, что светилось в глазах пожилых пар, когда они видели друг друга через комнату. Не раз я ловил на себе взгляд Молли на многолюдной семейной встрече и узнавал по изгибу ее улыбки и тому, как ее пальцы касались рта, что именно она задумала для нас, когда мы останемся одни. То, как я узнал ее, оказалось более мощным любовным эликсиром, чем любое зелье какой-нибудь ведьмы с окраины, купленное на рынке.

      Простой и приятной была наша физическая близость, и очень совершенной. После всего волосы Молли лежали на моей груди, точно сеть, ее груди тепло прижимались к моему боку. От тепла и удовольствия я задремал. Она пощекотала мне ухо своим дыханием, прошептав:

      – Любовь моя?

      – Мм?

      – У нас будет ребенок.

      Я резко открыл глаза. Не от радости, какую когда-то надеялся испытать, но от потрясения и испуга. Трижды медленно вдохнул, пытаясь подыскать слова, пытаясь разобраться в своих мыслях. Я как будто вошел в теплую реку, сделал шаг – и очутился во власти холодного глубокого течения. Закувыркался и начал тонуть. Я промолчал.

      – Ты не спишь? – упорствовала она.

      – Нет. А ты? Ты говоришь во сне, моя дорогая? – Я подумал, не задремала ли она, не вспомнила ли другого мужчину,