Убийца шута. Робин Хобб

Молли по тому, как она волочила ноги и медленно отвечала, но для наших гостей она была, как обычно, леди Молли. Наконец я сумел вырвать ее из их плена. Мы медленно ковыляли вверх по лестнице, и Молли опиралась на меня, а когда мы достигли двери нашей спальни, вздохнула с явным облегчением.

      – Не понимаю, почему я так устала, – пожаловалась она. – Не надо было столько пить. Теперь я все испортила.

      – Ничего ты не испортила, – возразил я и, открыв дверь, обнаружил нашу спальню преображенной.

      Занавески из плюща укрывали кровать, вечнозеленые ветки украшали каминную доску и насыщали воздух ароматом. По всей комнате были расставлены толстые желтые свечи, источавшие запахи грушанки и восковницы. Новое одеяло, новый полог над кроватью – все было выполнено в зеленом и золотистом цветах Ивового Леса, с мотивом из вьющихся ивовых листьев. Я был потрясен.

      – Как ты успела все это устроить?

      – Наш новый управляющий – человек многих талантов, – ответила она с улыбкой, но потом вздохнула и продолжила: – Я думала, мы придем сюда после полуночи, хмельные от танцев, музыки и вина. Я планировала тебя соблазнить.

      Не успел я ответить, как Молли прибавила:

      – Знаю, что в последнее время я уже не такая пылкая, как когда-то. Иногда я чувствую себя пустой скорлупкой, а не женщиной, раз уж теперь у меня нет шанса подарить тебе еще одного ребенка. Я думала, сегодня ночью мы могли бы ненадолго вернуть утраченное… Но теперь у меня кружится голова, и это неприятно. Фитц, кажется, в этой постели я сумею всего лишь проспать рядом с тобой всю ночь. – Она отпустила меня, шатаясь, прошла несколько шагов и упала на край кровати. Ее пальцы принялись теребить шнурки на верхней юбке.

      – Давай помогу, – предложил я. Она вопросительно приподняла бровь. – Даже мысли нет о чем-то еще! – заверил я. – Молли, того, что ты спишь рядом со мной каждую ночь, уже достаточно для исполнения моей многолетней мечты. Для бо́льшего хватит времени, когда ты не будешь так измотана.

      Я ослабил тугие узлы, и она вздохнула, когда я помог ей освободиться от одежды. Пуговицы на ее блузе были миниатюрные, перламутровые. Она отвела мои грубые пальцы, чтобы расстегнуть их, потом встала. Позволила юбкам упасть на пол, поверх другой сброшенной одежды, и это было совсем не похоже на ее обычную аккуратность. Я отыскал мягкую ночную рубашку и принес ей. Молли натянула ее через голову, и рубашка зацепилась за корону из остролиста у нее в волосах. Я осторожно освободил корону и улыбнулся, рассматривая женщину, в которую превратилась моя милая Молли Красные Юбки. Мне на ум пришел давний Зимний праздник, и уверен, она тоже о нем вспомнила. Но, тяжело опустившись на край кровати, моя супруга поморщилась. Подняла руку, потерла лоб.

      – Фитц, мне так жаль. Я испортила все, что задумала.

      – Чепуха. Ну-ка… Позволь я тебя уложу.

      Она схватилась за мое плечо, чтобы встать, и качнулась, пока я готовил для нее постель.

      – Забирайся под одеяло, – велел я, и Молли не выдала в ответ чего-нибудь дерзкого, но тяжело вздохнула, садясь на кровать, потом осторожно опустилась