Я встретил вас… Стихотворения. Федор Тютчев

«вечный полюс» общественного холода[1].

      14-ое декабря 1825

      Вас развратило Самовластье,

      И меч его вас поразил, —

      И в неподкупном беспристрастье

      Сей приговор Закон скрепил.

      Народ, чуждаясь вероломства,

      Поносит ваши имена —

      И ваша память от потомства,

      Как труп в земле, схоронена.

      О жертвы мысли безрассудной,

      Вы уповали, может быть,

      Что станет вашей крови скудной,

      Чтоб вечный полюс растопить!

      Едва, дымясь, она сверкнула

      На вековой громаде льдов,

      Зима железная дохнула —

      И не осталось и следов.

      Не ранее августа 1826

      Парные портреты братьев Тютчевых были заказаны родителями неизвестному, видимо, крепостному, художнику осенью 1825 года, когда младший сын после трехлетней разлуки приехал наконец в отпуск и оба брата вновь оказались вместе, под крышей отчего дома.

      Братья Тютчевы, несмотря на то, что трудно сыскать двух столь разительно непохожих людей, были невероятно дружны с самого раннего детства, благо разница в возрасте была незначительной. Николай Иванович, пошедший и характером, и внешностью в отца, – практичный, добрый, легкий в быту, относился к семье Федора как если бы это была его собственная семья. Основательный, крайне ответственный, он порой выходил из себя, в сердцах называя брата пустейшим человеком, но быстро успокаивался и снова тянул семейную лямку. К нему, а не к мужу обращались в случае той или иной неотложной хозяйственной нужды и жены Федора Ивановича. Николай Иванович никогда не отказывал невесткам в помощи.

      Братья Тютчевы Николай (вверху) и Федор. Парные портреты работы неизвестного художника.

      Ф. И. Тютчев. Портрет работы неизвестного художника. <1825 г. >

      Н. И. Тютчев. Портрет работы неизвестного художника. <Москва, сентябрь-ноябрь 1825 г.>

      Cache-cache[2]

      Вот арфа ее в обычайном углу,

      Гвоздики и розы стоят у окна,

      Полуденный луч задремал на полу:

      Условное время! Но где же она?

      О, кто мне поможет шалунью сыскать,

      Где, где приютилась сильфида моя?

      Волшебную близость, как бы благодать,

      Разлитую в воздухе, чувствую я.

      Гвоздики недаром лукаво глядят,

      Недаром, о розы, на ваших листах

      Жарчее румянец, свежей аромат:

      Я понял, кто скрылся, зарылся в цветах!

      Не арфы ль твоей мне послышался звон?

      В струнах ли мечтаешь укрыться златых?

      Металл содрогнулся, тобой оживлен,

      И сладостный трепет еще не затих.

      Как пляшут пылинки в полдневных лучах,

      Как искры живые в родимом огне!

      Видал я сей пламень в знакомых очах,

      Его упоенье известно и мне.

      Влетел мотылек, и с цветка на другой,

      Притворно-беспечный, он начал порхать.

      О, полно кружиться, мой гость дорогой!

      Могу

1

Текст, набранный курсивом, принадлежит составителю.

2

Игра в прятки (франц.). – Ред.