Легион: Рим должен пасть. Карфаген атакует. Ганнибал Великий. Александр Прозоров

гигантскими сухогрузами, конечно, здешней бухте было далеко. Даже для грозных квинкерем причальные сооружения были низковаты. Но зато глубины в бухте хватало, это главное. А отсутствие механизмов восполнялось наличием мускульной силы – к грузовым кораблям протянулась живая цепочка из накачанных грузчиков, одетых только в холщовые штаны. Их голые спины, пока они поднимались по деревянным сходням, блестели на солнце, а когда возвращались обратно, уже были закрыты всевозможным товаром. Приседая под тяжестью, грузчики перетаскивали на берег какие-то тюки, ослепительно сверкавшие золотыми нитями, видимо, дорогие ткани и украшения. В том же направлении следовали огромные глиняные сосуды-амфоры с несколькими ручками, бивни слонов и еще множество различных предметов, разглядеть которые издали Федор просто не мог. Трюмы судов каравана постепенно опустошались.

      Проследив путь грузчиков по берегу, сержант увидел, что там же, где на глазах росла гора товаров, находился просторный шатер. Через полуприкрытый пологом вход виднелась часть большого стола, уставленного изящными вазами с разнообразными фруктами и несколькими кувшинами, а также плетеное кресло с вальяжно расположившимся в нем и потягивающим вино тем самым седовласым и бородатым мужиком в балахоне серо-синих цветов с первой квинкеремы. На его голове красовалась высокая шапка, похожая на многоярусный колпак желтого цвета, на груди все так же сверкала золотая цепь с неведомым украшением. По всему было видно, что он здесь главный. Сзади, охватывая шатер полукругом, расположились с десяток облаченных в доспехи воинов и еще один лысый, низкорослый и толстый субъект в белой тунике, отиравшийся рядом со входом.

      Но не он привлек особое внимание Федора, а то, что лежало в двух шагах от шатра. Там находился аккуратно снятый с их лодки деревянный руль, который седовласый купец – назвать его иначе сержант не мог – внимательно рассматривал, потягивая вино из бронзовой чаши изящной вытянутой формы.

      Глядя, как купец пьет вино, сержант едва сохранял хладнокровие, в горле у него запершило – уже, как минимум, пару дней там не было ничего, кроме соленой воды. Федор закашлялся и даже сплюнул на палубу, за что сзади тут же получил рукоятью меча тычок, придавший ему начальное ускорение и направивший его в сторону сходней. Лехе отвесили такую же плюху, и он напрягся, но, поймав предостерегающий взгляд сержанта, сдержался. Хотя ему это далось нелегко.

      Рискуя упасть в воду, друзья спустились на пирс по узкому, метровой ширины, трапу с натянутой вдоль боковой кромки веревкой. А оттуда их пинками погнали прямиком к шатру. Судя по всему, приближался момент истины.

      Едва пленники приблизились к шатру, охранники выступили вперед и сомкнулись, встав двумя плотными группами по бокам от входа и положив руки на рукояти коротких мечей – «уважают, сволочи», промелькнуло в голове у сержанта, – а из спасительной тени выступил лысый и толстый субъект, оказавшийся переводчиком. Глядя на стоявших на самом солнцепеке со связанными