Поцелуй обмана. Мэри Пирсон

ребенке мечтали мои родители! Кроткая, сдержанная и терпеливая, верная устоям, чистая душой и сердцем, чуткая и проницательная – она во всех отношениях была истинной Первой дочерью, в тысячи раз более достойной дара. Мне никогда не стать такой.

      Лежа на спине, я вслушивалась в ее пение, рассказ о первой обладательнице дара богов и основательнице Морригана: после уничтожения она вывела Выживших из разоренных земель, построила новый мир и подарила надежду. В устах Паулины молитва поминовения звучала чарующе и прекрасно. Ее ритм заворожил меня, заставил раствориться во тьме, окутавшей лес, и волшебстве минувших времен. Мелодичные звуки уносили вдаль, к самому началу вселенной, и мне казалось, что я вот-вот найду разгадку тайны мироздания.

      Глядя на круг неба над соснами – далекий, недосягаемый, сияющий и живой, – я всем своим существом тянулась к его магии. И деревья тянулись навстречу магии, а потом вдруг все разом затрепетали, будто полчище призраков пронеслось по их верхушкам – целый мир, недоступный моему пониманию.

      Я припомнила раннее детство. Когда мне не спалось, я поднималась на крышу цитадели, самое тихое и укромное место, запрокидывала голову к небу и превращалась в крошечную песчинку вселенной. Тогда я тоже чувствовала единение с чем-то, чего не могла назвать.

      – Сумей я дотянуться до звезд, все бы узнала. Все поняла, – говорила я.

      – Что ты поняла бы, родная? – спрашивала мать.

      – Это, – отвечала я, прижимая ладонь к груди. Я не знала, какими словами описать томившую меня боль.

      – Нечего тут понимать, милое дитя, это просто ночной холод. – С этими словами мать брала меня на руки и уносила в кровать.

      Позже, когда мать поняла, что мои ночные вылазки продолжаются, на двери, ведущей на крышу, появился тяжелый замок. Так меня разлучили со звездами.

      Паулина прошептала последние слова молитвы:

      – И да будет так во веки веков.

      – Во веки веков, – повторила я, пытаясь представить, сколько же это – во веки веков…

      Паулина свернулась калачиком рядом, и мы укрылись моей свадебной накидкой. В наступившей тишине казалось, что лес, осмелев, подступает ближе, приглушая свет костра.

      Паулина уснула почти сразу, а во мне бурлили воспоминания о событиях дня. Я была измотана, каждая косточка болела и ныла, а мысли метались беспорядочно, словно несчастный кузнечик под копытами табуна.

      Глядя на мерцающие звезды, я утешалась лишь тем, что и принц Дальбрека, скорее всего, тоже не спит. Едет, должно быть, домой по тряской, разбитой дороге, один в неудобной карете, холод ломит старые кости – и нет рядом юной жены, чтобы его согреть.

      Глава третья

      Принц

      Я потуже затянул вьюк ремнем. В нем было припасов на две недели, а в кошельке – достаточно монет на случай, если поиски затянутся. Раз-другой, возможно, придется заночевать на постоялом дворе. Впрочем, мне не верилось, что она могла удалиться от цитадели больше, чем на день пути.

      – Я не могу тебя так отпустить.

      Я