Люкке. Микаэла Блэй

В чем смысл? Неужели мы станем заниматься такой ерундой?

      Эллен наблюдала за ним.

      – Разве не странно, что девочка шла на теннис, хотя корт закрыт на ремонт?

      Эллен обычно ходила на Королевский теннисный корт обедать, но последнюю неделю из-за ремонта корт не работал.

      Лейф пожал плечами.

      – И что значит «сбежала», что тебе об этом известно? Почему ты так говоришь? – Она встала так поспешно, что упал конторский стул.

      Лейф посмотрел на нее, как на сумасшедшую. Может быть, она и правда не в себе?

      – Ты что, не понимаешь? Пропала маленькая девочка! Ты говоришь как полицейский и ни о чем понятия не имеешь.

      – Успокойся. Что это за подростковые выходки? – Он отвернулся к экрану.

      Эллен схватила в охапку свою одежду и положила компьютер в сумку.

      – Взяла полдня? – прокричал кто-то ей вслед, когда она быстрым шагом пошла к выходу. Коллеги засмеялись.

      Эллен стала спускаться в гараж. Получается, она одна понимает, насколько все серьезно?

      Хелена. 20.45

      Она была в таком стрессе, что едва могла поднять руки. Мысли путались. Сделала ли она все, что должна была сделать мать? Прокрутила ли в голове все возможные сценарии? Что она упустила? Всех ли обзвонила? Родителей из теннисной группы, одноклассников. Но никто ничего не видел и не слышал. Никто.

      Не прошло и четырех минут, как Хелена опять взглянула на часы.

      Поднявшись по небольшой лестнице к крытому Королевскому теннисному корту, она встала под козырьком у входа, чтобы защититься от дождя, хотя какое теперь это имеет значение. Одежда насквозь промокла, ноги онемели, а пальцы превратились в ледышки.

      Где искать дальше, она не знала. Наверное, сейчас разумнее всего оставаться на месте, стоять там, где стоишь.

      Они с Харальдом ждали полицию уже целых пятнадцать минут. Почему они не позвонили раньше? Люкке отсутствовала почти четыре часа.

      Тучи нагнали сумерки, и на пустую парковку легла темно-синяя тень. «Закрыто. Ремонт» было написано на оранжевом листке, наклеенном на одну из стеклянных дверей у входа в крытый корт. Корт откроется через три недели. А сейчас двери заперты, а фасад спрятан за строительными лесами и защитным брезентом. Все напоминает заброшенную стройплощадку. За спиной Хелены находился лесопарк Лилль-Янсскуген и Северный Юргорден. Перед ней – Эстермальмский стадион. Хорошо знакомые места, где она обычно совершала пробежки, теперь казались ей черными дырами.

      – Люкке! – крикнула она изо всех сил, но шум машин с шоссе Лидингёвеген и удары ветра о брезент заглушили ее отчаянные попытки докричаться.

      Харальд стоял под дождем возле лестницы и смотрел на нее так странно, что она не могла истолковать его взгляд.

      – Не понимаю, – произнесла она. – Как ты мог так поступить? Как ты мог ее тут оставить?

      – Пожалуйста, ну сколько можно, я…

      У Харальда зазвонил телефон и, не закончив фразу, он достал его из внутреннего кармана плаща.

      Отойдя на несколько шагов, заговорил тихим голосом.

      Хлоя.

      Хелена