Бездушная. Кира Стрельникова

воспринимала мои просьбы, – или действительно ищет, что ей приглянется. Пока понять не представлялось возможным: вряд ли Финира сама до конца осознавала, какие мотивы ею движут, и мне уж точно не смогла бы объяснить.

      А потом она остановилась перед очередным столом, где стоял ящик с разной мелочевкой, и протянула руку, вытащив обычное ручное зеркало в серебряной оправе, украшенное мелким жемчугом неправильной формы. И ее лицо дрогнуло, по нему пробежала тень. Я с замиранием сердца увидел, что фарфоровая маска дала трещину, и заметил первую серьезную эмоцию – замешательство.

      Глава 4

      Она смотрела на зеркало, поглаживала жемчуг, но не видела своего отражения. Ее взгляд остановился. На серебристой поверхности словно возникла картинка светлой просторной комнаты с воздушным тюлем на окнах, расшитым золотой нитью, девушки, сидевшей спиной, с такими же золотистыми распущенными волосами, как у Финиры. Девушка держала зеркало. Точно такое же, какое сейчас было в пальцах самой Бездушной. А еще она смеялась – нежно, мелодично и удивительно легко.

      – Мама, какая прелесть! Спасибо! – раздался в ушах Финиры голос, и в нем она узнала свой собственный, только полный эмоций, чувств, красок.

      Девушка в отражении радовалась подарку, солнечному дню, да вообще жизни. Она была счастлива, у нее была мама, которая любила и баловала свою ненаглядную дочь. Кто она?.. Рука Финиры дрогнула, и Бездушная рывком вернулась в настоящее, осознала, что она стоит в лавке и держит простое зеркало в серебряной оправе, украшенной жемчугом. В груди странно жгло, будто внутрь положили молодой крапивы, воздуха не хватало, и девушка дышала часто и приоткрыв рот. Она позабыла, что не одна в лавке, что на нее смотрят, а полностью сосредоточилась на своих странных ощущениях. Она не понимала, что происходит, и, наверное, если бы умела чувствовать, испугалась бы. Или забеспокоилась. Правильные названия сами всплыли в голове, хотя вспомнить, как это, Финира так и не смогла. Но зеркало определенно что-то значило для нее в прошлом, что-то хорошее и светлое. Может, не конкретно это, просто очень похожее, но оно всколыхнуло воспоминания, давно похороненные в самой глубине подсознания.

      Бездушная оглянулась, встретила внимательный и одновременно встревоженный взгляд Алларда. Он наблюдал за ней молча, скрестив руки на груди и без тени улыбки, и, едва увидел, что она повернулась, тут же негромко спросил:

      – Финира? Все в порядке?

      Девушка, помедлив, кивнула и снова опустила глаза на зеркало. Оно ей нравилось. Его было приятно держать в руках, и в нем отражалось ее лицо, вроде прежнее, но в то же время Финира отметила, что в нем что-то неуловимо изменилось. Что именно, она сказать не могла, однако всматривалась и всматривалась в свои глаза: ей чудилось, в их глубине затаилась тень… чего? Девушка вскинула голову, сжав пальцами ручку зеркала.

      – Оно мне нравится, – вполголоса произнесла Финира, сделав окончательный выбор.

      Ведь новый хозяин сказал ей выбирать то, что нравится. А когда Аллард с облегчением улыбнулся, девушка