Формула небытия. Сергей Викторович Власов

начало, но, обогнув аэропорт, каменная стена возвращалась обратно сюда, к самому дальнему терминалу. Зелёные ворота, сидевшие на мощных столбах, увенчанных бронзовыми набалдашниками, возвышались надёжным бастионом, перекрывая заасфальтированную дорогу, по которой в аэропорт привозили тонны горючего и многое другое, что требовалось для нормального функционирования гигантского аэродрома. Недалеко от забора начинался сосновый бор. Он огибал четверть территории взлётного поля. Местами лес подступал вплотную к серому забору, великодушно заслоняя запылённую городскую даль и наполняя воздух насыщенным ароматом благоухающей хвои.

      На окраине служебного шоссе, немного раздвинув сосны, небольшим хутором расположилось несколько двухэтажных строений с каменными пристройками и деревянными сараями. В этих домах жили служащие аэропорта, а также люди, занимавшиеся обустройством соседних территорий, и работники лесного хозяйства. Машины на шоссе появлялись редко, и загородная тишина нарушалась лишь отдалённым посвистыванием реактивных турбин да шумом взлетающих и приземляющихся самолётов. Это был уединённый мирок, где не встретишь посторонних людей. В те редкие минуты, когда наступала тишина, её сразу заполняли птичьи голоса, а суетливые цикады начинали свой незатейливый концерт.

      В середине июля солнце всходит рано. Когда люди, закончив утренние приготовления, собираются за завтраком на широких балконах, светило успевает немного подняться над просыпающимся лесом и ненавязчиво предлагает ещё не жгучие лучи полусонным лицам. И вот, большая часть жильцов, покинув уютные дома, спешит на служебный автобус, который за четверть часа доставит их к месту работы. В посёлке остаются лишь дети, отсыпающиеся в разгар школьных каникул, да некоторые взрослые.

      Часть 2.

      На опустевший балкон с остатками немудрёного завтрака на столе выбежал босой мальчишка. Он лениво потянулся, подставив веснушчатое лицо ласковому солнцу, сел на деревянный стул и придвинул к себе тарелку с бутербродами, прикрытую бежевой льняной салфеткой. Выбрав приглянувшийся сэндвич, он отхлебнул немного молока из эмалированной кружки и с завидным аппетитом принялся за еду. Покончив с завтраком, подросток поднялся со стула и подошёл к широким перилам балкона. Опершись локтями, он принялся наблюдать за происходящим во дворе.

      На корявой ветке лиственницы, что росла рядом с шоссе, вольготно расположилась большая серая ворона. Она усердно теребила тушку дохлого птенца, старательно пытаясь своим клювом добраться до его протухших мозгов. Сквозь шелест листвы послышался нарастающий гул двигавшегося по шоссе автомобиля. Ворона перестала ковырять кусок падали, тряхнула головой и, чуть помедлив, снова принялась за свою работу. Сорванец посмотрел ниже. Там, утопая в траве по самые уши, притаилась большая трёхцветная кошка, с замиранием сердца следившая за каждым движением пернатой. Мальчишку вдруг осенило – он сорвался с места и скрылся в соседней комнате. Через минуту он снова появился на балконе, держа в руках новенький, отливающий чернёной сталью пистолет. Оружие было не боевым – красивая пневматическая игрушка. Совсем недавно отец купил его ради забавы. Иногда по вечерам они упражнялись в стрельбе по расставленным во дворе пивным банкам. Так что стрелять парнишка, можно сказать, умел.