Сердце Зверя. Том 3. Синий взгляд смерти. Рассвет. Часть третья. Вера Камша

вроде бы назвал его удивительно приятным, – заметил оказавшийся тут же Марсель. – Готов согласиться, хотя скамейка выпадает из общего стиля. Если я еще не говорил, то кардинал сюда лазил вместе с графиней Савиньяк, а та написала батюшке… Робер, что с вами?

      – Ничего… Потом объясню.

      – Объяснишь потом, – кивнул Алва, – а отдохнешь – сейчас. Садись. Когда придешь в себя, Уилер тебя проводит в галерею.

      – Не нужно, – сейчас он немного посидит и вспомнит… вспомнит что-то важное. – Я подожду здесь.

      – Я за ним пригляжу. – Салиган запахнул строптивую куртку и ловко оттер Уилера. – Я умею, так что кощунствуйте спокойно, не торопитесь.

      – Спасибо, – хорошо, что Раймон остается, он поймет… – Я в самом деле сяду.

      Приветственно скрипит скамья, рука нащупывает буквы на тыльной стороне спинки – чей-то вензель… Чья-то юность… Теплое дерево, прохладный гладкий камень, непроглядно-черный и при этом блестящий, как зеркало в ночи. Камень ловит отблески огня, обычное дело, а кажется – в глубине мечутся полузнакомые тени. Грациозно изгибается выдра, ловит ветер хищная птица, взмывает в прыжке рогатый олень, трясет гривой одинокий конь. Олень. Конь. Снова черный олень в круге света. Багерлее, скованные руки, кровь… И сова. Откуда здесь сова?

2

      – Диамнид… – Алва тронул рукой мрамор. – Он решил, что о нем будут знать только это. Что ж, быть по сему. Уилер!

      – Монсеньор?

      – Утром вернете плиту на место и обрушите лестницу.

      – Будет сделано, – заверил «фульгат». – Ни одна сволочь не доберется.

      – Именно, – рассеянно кивнул Алва, направляясь к следующему надгробию. – Итак, их было семеро, и они все испортили.

      – Э, – не выдержал Марсель, – выходцы такого не говорили, и вообще, мы лезем или нет?

      – Лезем? – глаза Ворона смеялись. – Ты часом не помнишь, кто за каждым завтраком требует от меня впредь обходиться без дыр?

      – Это не дыра, – зашел с другой масти Валме, – это отверстие, причем рукотворное.

      – Трижды, – уточнил Рокэ. – Одноглазый мальчик, о котором так беспокоится Арлетта, не мог бросить гробницу открытой. Времени у него было мало, но совесть и солдаты имелись… У кого здесь было первое, но нет ни второго, ни третьего?

      – Ты ужасен! – прыснул Марсель. – Я, между прочим, от удивления чуть на зверя не сел.

      – Рамон застиг тебя врасплох. Зачем вам вообще понадобилось кощунствовать? Веселее было сунуть эту радость во вьюк к Лараку и ждать результатов.

      – Салигану нужно вернуться, а барон ведет себя как свинья, – Марсель опять злился, правда, не на Алву. – Когда я сказал, что Марианна умерла, этот вдовец даже не прослезился. У него не душа, а… Рожа!

      – И тебе хочется, чтоб она шмякнулась? Ничего не имею против, но почему я должен лезть в дыру?

      – Не должен, но ты меня приставил к Лараку, это способствует помрачению. Хорошо, лезу я, не оставлять же…

      – Ну нет! Теперь я тоже играю, – перебил Алва. – Уилер, в гробнице