Кто убил Влада Листьева?. Юрий Скуратов

звали, Боря, либо Борька, словно у него не было ни полного имени, ни отчества – только кличка, которой во многих деревнях наделяют молодых козелков – Боря, Борька. Собственно, он и был похож на молодого козелка, только не хватало ему рогов да бородки. Фамилия его была Абросимов.

      – Влад, хочу предложить партнерство, – осторожно начал разговор Абросимов.

      – Надо подумать, – ответил Влад.

      – Я человек надежный, на меня можно положиться во всем…

      – Я знаю. Но подумать я все равно должен.

      Вечером Влад позвонил своему давнему приятелю, еще со школьной поры, – Шальнову, подполковнику милиции, работавшему на Петровке, 38, в Главном управлении внутренних дел Москвы.

      – Слушай, старик, ты не можешь пробить у себя в компьютере одну фамилию?

      – А что, человек пахнет чем-то нехорошим? – Шальнов засмеялся.

      – Точно не знаю, но подозрения есть.

      – Давай фамилию.

      – Абросимов.

      – Позвони мне завтра в десять утра на работу. Влад позвонил.

      – По нашим данным, Абросимов входит в Солнцевскую группировку, – сказал Шальнов.

      – Ого. – Влад не удержался от восклицания. По коже у него пополз нехороший озноб. – Ошибки быть не может?

      – Петровка, тридцать восемь, не ошибается, Влад. Кличка у Абросимова – Боря, по его же имени. Имей в виду вообще, что солнцевская братия хочет установить полный контроль над телевидением, и в частности над рекламными агентствами. Более того, и это между нами, Влад, о твоих разговорах с Абросимовым известно лидерам группировки.

      – Фью-ють, – Влад присвистнул. – К моей скромной персоне внимание таких великих людей привлечено быть не может. Исключено!

      – Не паясничай, Влад. Будь осторожен, – предупредил Шальнов. – Солнцевские – ребята серьезные.

      – Так возьмите и арестуйте их! Это же преступники!

      – Если бы было можно. – Голос Шальнова сделался грустным. – Есть кое-кто наверху, сидит очень высоко, кто не дает этого сделать.

      – Значит, солнцевские сидят уже в Кремле?

      – Считай, что так, – помедлив, отозвался Шальнов. Чувствовалось, что он не хочет говорить на эту тему, может быть, даже просто боится – ведь телефоны ныне стали дырявыми, как никогда.

      Через два дня Абросимов зашел в кабинет Влада – веселый, надушенный «Опиумом», модным мужским одеколоном, с двумя золотыми перстнями: один с красным дорогим камнем – на левой руке, второй с пронзительно синим сапфиром – на правой. Абросимов широко улыбался – во весь рот, лицо сияло и лоснилось.

      – Ну как, Влад, будем делать совместный бизнес? – спросил он прямо с порога.

      Влад медленно покачал головой:

      – Не будем.

      Улыбка исчезла с лица Абросимова, взгляд сделался растерянным – такого ответа он не ожидал.

      – Как так?

      – А так. – Влад поднялся из-за стола, сунул руки в карманы, подошел к Абросимову. – Если бы ты был один, сам по себе, так сказать, то я бы подумал,