Любовные драмы у трона Романовых. Николай Шахмагонов

Павловна тоже хорошо помнила первую встречу с князем, помнила его приезд в Павловск.

      Но особенное впечатление на неё произвело одно, особенное событие, связанное с генералом. Великая княжна присутствовала на венчании князя с одной из первых столичных красавиц, Екатериной Павловной Скавронской, внучатой племянницей самого светлейшего князя Потёмкина. Венчались они в сентябре 1800 года, когда великой княжне Екатерине Павловне шёл всего-то тринадцатый год от роду. А вот ведь запомнилось…

      Поначалу, когда за год до этого события князь Багратион прибыл в Павловск, великая княжна Екатерина Павловна особого внимания на него не обратила. Багратион, прямо скажем, красавцем не был. Но во время обряда венчания, на котором присутствовали император с супругой и со всеми детьми, вышедшими из детского возраста, она по-иному взглянула на прославленного генерала.

      Помнила она о заботах, которые стали особенно трогательными и чуткими после 11 марта 1801 года, когда осиротела императорская семья. После трагедии она заметила, что матушка Мария Фёдоровна часто подолгу беседует с князем, и остаётся довольной этими беседами. Она тогда ещё, конечно, не могла знать, что ещё Суворов на сей счёт говаривал: «В беседе с ним его не увидишь».

      И вот теперь они шли по тенистой аллее рядом и говорили. Сначала разговор касался тем незначащих. Но Багратион понимал, что великая княжна позвала его не случайно.

      Наконец, она как бы вскользь передала благодарность от матушки, письма с театра военных действий. Ведь это именно он, князь Багратион сумел достаточно убедительно доказать, что Тильзитский мир – продукт измены того генерала, который возглавлял русскую армию на полях Восточной Пруссии и Польши. Багратиону действительно удалось передать вдовствующей императрице Марии Фёдоровне некоторые свои соображения по поводу главных сражений русско-прусско-французской войны 1806–1807 годов. Он знал, что Мария Фёдоровна ведёт беспощадную борьбу против членов банды сановных уголовников, изуверски убивших её мужа императора Павла Петровича. Ей удалось свалить даже всесильного фон дер Палена, а вот циничный и жестокосердный Беннигсен, хладнокровно протянувший убийцам свой офицерский шарф с советом задушить императора, всё ещё не только оставался в строю, но даже получил очень высокое назначение на пост главнокомандующего армией, действовавшей на полях Восточной Пруссии и Польши.

      И вот императорским указом Беннигсен снят с должности командующего и отправлен в отставку. На его место назначен генерал от инфантерии Фёдор Фёдорович Буксгевден.

      А ведь Буксгевден ещё до Багратиона пытался обратить внимание императора на более чем странное, предательское поведение Беннигсена. Но его обращение осталось без ответа. А когда Беннигсен путём наглого обмана императора «выбил» для себя пост главнокомандующего, Буксгевден вызвал его на дуэль. Но, будучи патологическим трусом, как и все маньяки, способные на изуверские убийства, Беннигсен от дуэли отказался.

      Лишь