Корень нации. Записки русофила. Владимир Осипов

Читать онлайн.
Название Корень нации. Записки русофила
Автор произведения Владимир Осипов
Жанр Документальная литература
Серия Национальный бестселлер
Издательство Документальная литература
Год выпуска 2008
isbn 978-5-4438-0046-2



Скачать книгу

кричу на весь зал-амфитеатр: «Хрущев объявил, что у нас теперь нет политзаключенных. Однако в органах КГБ нашлись люди, которые бросили в застенок нашего однокурсника Анатолия Иванова. Я призываю общественность встать на защиту нашего товарища!»

      Три фразы, три предложения мгновенно сломали мой статус лояльного советского человека. На десятилетия я был сброшен вниз, к подошве социальной пирамиды. В зале было человек двести, наш четвертый курс Исторического факультета Московского ордена Ленина и ордена Трудового Красного Знамени Государственного университета имени М. В.Ломоносова (так я радостно титуловался студентом этого «мирового центра науки» в письме домой маме после сдачи последнего вступительного экзамена 15 августа 1955 г.). О Хрущеве напомнил потому, что как раз в конце января – начале февраля 1959 г. состоялся так называемый внеочередной XXI съезд КПСС, принявший теперь уже «семилетний план». (А. Топешкина: «Вехи на дорогах семилетки в будущее, к счастью – не мое»). И на этом съезде либеральный вождь, отец оттепели, действительно с пафосом объявил об отсутствии политзаключенных в СССР. Дескать, при Сталине они были, а ныне – испарились. В это время в политлагеря Мордовии уже был этапирован «Союз патриотов России», сидел математик Револьт Пименов, везли под конвоем группы В.Трофимова, В.Поленова… Сидел под следствием Авдеев. В августе 1958 года получил 25 лет за «контрреволюционную пропаганду» (новый кодекс с лимитом в 15 лет ввели в конце года) «истинно православный» христианин из Казани Калинин. Он «призывал» не ходить на выборы и не вступать в колхоз – я лично читал его обвинительное заключение.

      Сказал и сел. Словно взорвалась бомба. Ко мне немедленно подскочили члены партии, комсомольские активисты: «Это провокация!», «Это поступок обывателя!», «Кто тебя научил?» и далее в том же духе. Я отбивался, как мог, экспромтом. Внутренне был доволен, что в последний момент не струсил: сделал то, что решил. В следующий перерыв ко мне подошли и холодным официальным голосом сказали: «В девять, после занятий, тебя вызывают на комсомольское бюро!»

      На курсовом бюро – шквал речей: «Провокатор!», «Обыватель!», «Ревизионист!», «Ты замахнулся на славных чекистов!»… Решением бюро я был исключен из рядов ВЛКСМ за поношение «вооруженного авангарда коммунистической партии – органов госбезопасности». Где-то в середине февраля снова прошло показательное комсомольское собрание. Теперь клеймили одного меня. Теперь и Юра Поляков, защищавший меня в декабре 1957-го, отступился: «Он обманул наше доверие!» Собрание подавляющим большинством голосов проголосовало за исключение отщепенца из комсомола и за то, чтобы «просить деканат об отчислении Осипова из университета». «Против», т. е. в мою защиту, поднялось три-четыре руки: Володя Малов, Люся Птицына, кто-то еще.

      Позже известили, что я исключен из МГУ за «непосещение лекций». Это была неправда, но неправда взаимовыгодная: начальство снимало лишнее политическое бельмо, а я получал все-таки не волчий билет,