Шеф-нож демонолога. Анастасия Левковская

только с тобой, это очевидно.

      Все, это была именно та капля, которая… переполнила мой кипящий чайник. Свисток на космической скорости улетел в неизвестном направлении, а сам чайник взорвался.

      – Тогда какого инфернала ты здесь делаешь? – совершенно спокойно спросила я, встав с кровати и сложив руки на груди.

      – Я пришел с Джэйдом, – был мне не менее спокойный ответ.

      Понимал ли Скай, что зарвался, что это слишком? Мне уже было плевать.

      – В эту комнату вход разрешен только друзьям. – Мне казалось, из меня ушли все чувства, совсем все, я ощущала себя пустой и безразличной. Потому слова срывались легко и правильно, и я не жалела о них ни секунды: – Всяких левых примороженных сюда никто не звал, раз они к нам никак не относятся. Ты нам не друг? Так выметайся отсюда. И чтобы ноги твоей на моем пороге не было.

      Тишина в комнате стала настолько ощутимой, что казалось, ее можно потрогать пальцами. Друзья ошарашенно переводили взгляды с меня на Ская и, похоже, дар речи потеряли.

      – Мира, ты… – первой отмерла Рокси, но я подняла руку, призывая ее заткнуться.

      – Вот как? – холодно процедил Скай и, с резким хлопком закрыв книгу, лениво поднялся. – В таком случае я, как вы, леди, и сказали, выметаюсь. Благодарю, что освободили от отнимающей время бесполезной обязанности.

      И, церемонно поклонившись, стремительно удалился, аккуратно и тихо прикрыв за собой дверь. И не удостоил взглядом никого. Даже Джэйда.

      – Мира, зачем? – укоризненно спросила Лиля.

      – Задрал, – коротко отозвалась я. – Сил моих нет. Я не психолог и не всепрощающая Мадонна. А он с каждым днем ведет себя все хуже. Это была последняя капля, согласитесь. После всего, что мы вместе пережили, натуральное свинство говорить, что он не считает нас друзьями.

      – Свинство, – несчастно кивнул Джэйд. – А мне что теперь предлагаете делать?!

      – Жить, как жил. – Я отвернулась к окну, ощущая себя несчастной и опустошенной. – Он твой друг, это неоспоримый факт. Просто теперь сюда он приходить не будет. Вот и все, – опустила глаза в пол и глухо пробормотала: – Прошу прощения, но я дико устала и хочу спать.

      – Но… – попытался возражать Чарли.

      – Идите, – сказала свое веское слово Лиля.

      Спорить с плетельщицей никто не решился, потому вскоре мы остались в комнате вдвоем.

      – Я понимаю мотивы, но… – медленно начала она, явно тщательно подбирая слова. – Мир, это точно было необходимо?

      – Да. – Я подняла на нее глаза, отчаянно пытаясь не разрыдаться: меня переполняла боль. – Я не хочу об этом говорить, прости. Не сегодня.

      Половину ночи я беззвучно прорыдала в подушку. Даже тот факт, что Скай сам нарвался, не помогал. Мне было так жаль нашей дружбы, наших воспоминаний, начавшейся близости, которая так и не стала осязаемой… Лиля, если и не спала, подойти ко мне так и не решилась.

      И хорошо, потому что делиться своим горем не хотелось.

* * *

      Проснулась я с трудом. Глаза не открывались, голова ощущалась