Эона. Последняя заклинательница драконов. Элисон Гудман

обхватила руками свои хрупкие плечи, словно баюкая собственное отчаяние. Без формального придворного грима ее угловатые черты больше напоминали мужские, а вот темные глаза, полные боли, принадлежали женщине – женщине, вынужденной выбирать между любовью и долгом. Я никогда не любила столь самоотверженно. Судя по тому, что я видела, это приносит одни страдания.

      – Мы должны уходить, – вздохнула Дела. – Тебе нельзя здесь оставаться, – слишком опасно. И нужно найти Жемчужного императора. Без твоей силы ему не одолеть Сетона.

      Моя сила… передаваемая по женской линии крови, единственная наследуемая сила заклинателя в Круге двенадцати. На нее возлагалось столько надежд, и все же я до сих пор не обучена. По-прежнему не могу ею управлять. Я погладила маленький красный фолиант, привязанный к моей руке нитью черного жемчуга. Камни под пальцами зашевелились, прижимаясь теснее. По крайней мере, у меня остался дневник моей прародительницы-заклинателя – Кинры. Каждую ночь Дела пыталась перевести женский алфавит – тайный письменный язык женщин. Пока процесс шел медленно. Не только потому, что записи велись на древнем наречии, но и потому, что многие из них оказались зашифрованы. Я надеялась, что вскоре Дела отыщет ключ и прочтет о союзе Кинры с Зеркальным драконом. Мне были необходимы советы заклинателя, пусть даже полученные из старинного дневника. А еще я нуждалась в напутствии: если я направлю свои силы, чтобы помочь Киго отвоевать законный трон, то не нарушу ли тем самым завет о службе? Древний договор запрещал использовать мощь драконов в сражениях.

      – Ты видела имперский указ? – спросила я, отложив свои опасения. – Сетон уже величает себя Императором драконов, хотя есть еще девять дней для законных притязаний.

      Дела кивнула:

      – Он объявил, что оба сына старого императора мертвы. – Я слышала сомнения в ее голосе. – Что, если это правда?

      – Нет, – быстро ответила я.

      Мы обе видели, как верховный лорд Сетон убил своего маленького племянника и его мать. Но другой его племянник, восемнадцатилетний истинный наследник трона, сбежал. Я наблюдала, как он в окружении гвардейцев мчался прочь, в безопасное место.

      Дела закусила губу.

      – Откуда в тебе такая уверенность, что Жемчужный император еще жив? – спросила она.

      Я не была уверена, но мысль о том, что Сетон отыскал и убил Киго, слишком пугала.

      – Иначе мы бы услышали дурные вести – шпионская сеть Тозая широка, – прошептала я.

      – И все же эта сеть не нашла наследника, – заметила Дела. – А Рико…

      Она резко отвернулась, будто это порыв ветра вызвал слезы в ее глазах.

      Только Рико знал, где его соратники из имперской гвардии спрятали Жемчужного императора. Всегда осторожный, он не поделился сведениями, а теперь кровавая лихорадка окончательно затуманила его разум.

      – Мы могли бы спросить его снова, – предложила я. – Вдруг он нас узнает? Я слышала, что у больных нередко случаются просветления перед…

      – Смертью? –