Пауло Коэльо. Вадим Телицын

все время что-то писал или читал, закрывшись в своей комнате…

      На все замечания родителей, которые вновь пытались самостоятельно направить его на «путь истинный», он в лучшем случае «отвечал» молчанием»… И все же сорвался: в припадке необъяснимой ярости, разгромил собственную комнату…

      Отец вызвал «скорую помощь» из лечебницы, и Пауло снова туда отвезли, на сей раз – силой.

      Второй курс «лечения».

      И вновь он остается художником: музыка, солнце за решетками, мечты – все это вызывало у «арестанта» бесконечную грусть.

      Находясь в психиатрической лечебнице, Пауло узнал, что в поэтическом конкурсе, организованном газетой «Диарио де нотисиас», где приняли участие 25 тысяч претендентов, он занял «девятое место в общей категории и второе почетное».

      «Жила-была птица. Птица с сильными крыльями, со сверкающим разноцветным оперением. Существо, созданное для вольного полета в поднебесье, рожденное, чтобы радовать глаз тех, кто следит за ней с земли.

      Однажды женщина увидела ее и полюбила. Сердце ее колотилось, глаза блестели от волнения, когда с открытым в изумлении ртом, смотрела она, как летит эта птица. И та позвала ее лететь с нею вместе – и отправились они по синему небу в полном ладу друг с другом. Женщина восхищалась птицей, почитала и славила ее.

      Но как-то раз пришло ей в голову – да ведь птица эта наверняка когда-нибудь захочет улететь в дальние дали, к неведомым горам. И женщина испугалась – испугалась, что с другой птицей никогда не сможет испытать ничего подобного. И позавидовала – позавидовала врожденному дару полета.

      И еще – испугалась одиночества.

      И подумала: «Расставлю-ка я силки. В следующий раз птица прилетит – а улететь не сможет».

      А птица, тоже любившая эту женщину, на следующий день прилетела, попала в силки, а потом посажена была в клетку.

      Целыми днями женщина любовалась птицей, показывала предмет своей страсти подругам, а те говорили: «Теперь у тебя есть все». Но странные дела стали твориться в душе этой женщины: птицу она заполучила, приманивать ее и приручать больше не было нужды, и мало-помалу угасал интерес к ней. Птица же, лишившись возможности летать – а в этом и только в этом заключался смысл ее бытия, – облиняла и утратила свой блеск, стала уродлива, и женщина вообще перестала обращать на нее внимание: только следила, чтобы корму было вдоволь да чтобы клетка чистилась.

      И в один прекрасный день птица взяла да и умерла. Женщина очень опечалилась, только о ней и думала и вспоминала ее днем и ночью, но только не то, как та томилась в клетке, а как увидела в первый раз ее вольный полет под облаками.

      А загляни она себе в душу – поняла бы, что пленилась не красотой ее, а свободой и мощью ее расправленных крыльев.

      Лишившись птицы, лишилась ее жизнь и смысла. И постучалась к ней в дверь смерть. «Ты зачем пришла?» – спросила ее женщина.

      Коридор в больнице. Винсент Ван Гог

      «Затем, чтобы ты снова смогла летать со своей