История мировой культуры. Михаил Гаспаров

(Ф. Степун. Из писем прапорщика).

      ЦВЕТАЕВ И. В. был хорошим ученым, автором свода италийских диалектных надписей, но отказался от большого научного будущего ради просветительского дела. Дочь прославляла его, но этого – главного! – поступка его жизни она не заметила. Потому что амплуа в ее воспоминаниях были расписаны твердой рукой и вся жертвенность была отведена матери.

      ЧАЙ. «Константин и Николай в 1825 г. подносили друг другу Россию, как чай, от которого из вежливости отказываются».

      ЧАЙНИК. Когда начиналась мировая война и Германия уже объявила войну России, был момент сомнения: а вдруг Франция дрогнет и не вступится за Россию? Мольтке пришел в ужас, сказал, что план войны разработан на два фронта и менять его на ходу – смерти подобно; тогда в ноте Франции написали «а если и не будет воевать, то пусть для гарантии впустит в Туль и Верден немецкие гарнизоны», и война пошла своим чередом (Лиддл-Харт). Это напоминает анекдот о математике: «Как вскипятить чайник? – Налить воды, зажечь газ и поставить чайник на огонь. – А как вскипятить налитый чайник? – Вылить воду, погасить газ, и тогда задача сводится к предыдущей». Психоаналитики говорят, что мы всю жизнь сводим новые задачи к предыдущим именно таким образом. Когда Фоменко начинает с «предположим, что мы не знаем того, что знаем» о древней истории, то мы тоже присутствуем при энергичном выливании воды из исторического чайника.

      ЧЕЛОВЕК. И. М. Брюсова сказала Д. Е. Максимову, выслушав об Андрее Белом: «Я его знаю, он может быть и человеком». В. П. Григорьев сказал: «Я как лингвист ручаюсь: написать такую книгу, как «Мастерство Гоголя», не имея словаря языка Гоголя, невозможно – а Белый написал. Могу только предположить, что когда он писал, он помнил собрание сочинений Гоголя наизусть от переплета до переплета». Я ответил: «А я как стиховед ручаюсь: написать за два месяца словарь рифм на – ар, не имея обратного словаря русского языка, невозможно – а Белый написал», и т. д.

      ЧЕСТЬ. «Всем людям свойственно, потерпев крушение, вспоминать о требованиях долга и чести» (Плутарх, Антоний).

      ЧЕСТЬ. «Из чести лишь одной я в доме сем служу», – говорит девка в «Опасном соседе». «Теперь бы сказали: на общественных началах», – догадалась А.

      ЧИХНУТЬ. «Только славянофилы сидели в позе человека, который собрался чихнуть, да никак не чихнет» (Энгельгардт о 1868 годе).

      Имущий злато ввек робеет,

      Боится ближних и всего;

      Но тот, кто злата не имеет,

      Еще нещастнее того.

      Во злате ищем мы спокойства;

      Имев его, страдаем ввек;

      Коль чудного на свете свойства,

      Коль странных мыслей человек!

Херасков

      «ЧТО ДЕЛАТЬ?» была последняя книга, которую читал Маяковский перед самоубийством.

      ШАГ ВПРАВО, ШАГ ВЛЕВО. Орвеллом трудно восхищаться не потому, что его антиутопия для нас привычный быт (так Вересаев, побывавший на войне, не мог восхищаться «Красным смехом»: «Андреев забыл, что есть такая вещь – привычка»), а еще и