Возвращение в Дилан. Марина Клингенберг

успокаивала. Что же касалось Руэдейрхи, одного упоминания было так мало… Просто свидетельство того, что он жив. Но это Эксентар знал и так – мало ли в Эндерглиде ходило слухов о нем! Его считали грозным вражеским правителем, и почти никто не помнил о том, что он такой же, как они – эндерглидец, вынужденный стать предателем только потому, что его брат оказался слишком слабым и не справился с возложенным на него долгом.

      – Скажите, – отвлек его от этих мыслей голос Рейты, – я могу написать ответ?

      – Конечно… – пробормотал Эксентар. – Я его прочту, и если все будет в порядке, отправлю.

      – Вас что-то огорчило?

      Эксентар растерянно посмотрел на нее. И неожиданно даже для себя спросил:

      – А о чем речь… О болезни?

      Во взгляде Рейты снова прочиталось сочувствие, на этот раз смешанное с болью – ей ужасно тяжело было вспоминать о том, что она оставила в Градероне пусть и неродного, но горячо любимого брата, который так часто нуждался в помощи.

      – Я скажу вам, потому что вы его брат. – Рейта помедлила. – Но вы должны понимать, что если говорить другим о таких вещах, потом это может навредить… ему. Он тяжело болен. Он вынужден часто лежать в постели. Но это не мешает ему быть правителем, – не без гордости отметила она.

      – Но как… Почему? – Эксентар почувствовал себя еще более несчастным. Ему подумалось, что если бы не он, Руэдейрхи наверняка был бы здоров.

      Но Рейта поняла, о чем он думает.

      – Дело не в Градероне, – сказала она. – Сначала ему было тяжело. Иначе и быть не может. Но потом все встало на свои места… Это случилось уже много позже. В шестнадцать лет он заболел и лежал при смерти. Его удалось спасти, но с тех пор… – Рейта снова сделала паузу, вспомнив, как тяжело опирался на ее руку Руэдейрхи. – Его сложно назвать здоровым. Это могло случиться и в Эндерглиде. И закончиться гораздо хуже.

      – Неужели он тоже так думает? – почти прошептал Эксентар.

      – Разумеется. Наш отец был безутешен, и… – Рейта хотела сказать «брат», но осеклась, подумав, что это будет неприятно Эксентару. – И Руэдейрхи очень оскорбился. Спрашивал нас, любим ли мы его только в том случае, если он здоров и способен владеть оружием, – она чуть улыбнулась. – Это поставило нас на место.

      Эксентар молчал. Рейта взяла бумагу, перо и чернильницу и принялась писать ответ. Написала до половины, но потом подумала, что лучше отправить послание уже после того, как ей удастся – если удастся – просветить власти Эндерглида насчет книги. Она вспомнила о словах Кристиана: если Рэвенлир согласится принять ее помощь, то, скорее всего, попросит надзирать за процессом лечения эндерглидского советника. Теперь это было бы кстати. Рейта решила, что дождется завтрашнего дня, когда придет Рэвенлир, и тогда, если он будет один, просто скажет ему о своем желании переговорить с советником. Или даже с ним самим, ведь он, она знала, был его учеником, самым уважаемым воином Рассвета, о котором слышали и в Градероне,