Из Парижа в Бразилию по суше. Луи Буссенар

де Клене, его – Жак Арно.

      – Прекрасно! И путешествуете вы ради удовольствия?

      – Не совсем так. У Жака Арно дела. Я же действительно сопровождаю своего друга для собственного – и надеюсь, и для его – удовольствия.

      – Неплохо у прохвоста подвешен язык! – пробурчал капитан себе в усы. – Но хорошо смеется тот, кто смеется последний! – И снова обратился к Жюльену: – Не будет ли нескромностью узнать, куда вы направляетесь?

      – Что ж тут нескромного? В Бразилию!

      Капитан ждал любого ответа, но только не такого. Собеседник вроде бы находился в здравом уме и твердой памяти, и разговор происходил не где-нибудь, а в сибирской избе, недалеко от города Томска, на 56° северной широты и 82° восточной долготы. Словом, капитан буквально онемел. И неудивительно: название далекой солнечной страны слишком уж контрастировало с этой пышущей жаром печью, у которой пытались, хотя и без особого успеха, отогреться трое пришедших с мороза мужчин.

      – В Бра… в Бразилию?! – заикаясь, произнес офицер. – Но в Бразилию не едут…

      – По суше? Конечно! Тем более что Азию от Америки отделяет Берингов пролив – пятьдесят с чем-то километров. Но мы пересечем его зимой, по льду. Мой друг не переносит морской качки, почему и занесло нас в самый центр Сибири, где нам и представилась возможность познакомиться с вами.

      Все это было сказано с чарующей легкостью, свойственной парижанам, всюду чувствующим себя как дома.

      Капитан, долго сдерживавший себя, взорвался:

      – Хватит, негодяй! Я люблю посмеяться, но шутки мои, как у медведя, с когтями и клыками! Не выношу, когда из меня дурака делают! Нет, довольно уж! Не удался вам маскарад! Ты, так называемый Жюльен де Клене, – Алексей Богданов, студент из Риги. А ты, Жак Арно, – Николай Битжинский, студент из Москвы! И оба вы – из кружка нигилистов[3], участвовали в заговоре против родимого нашего царя-батюшки! Приговоренные к пожизненной каторге, вы неделю назад бежали из Томска. Ну как, неплохо осведомлен я обо всем, касающемся вас?

      На крик прибежал унтер-офицер – на всякий случай.

      – Это ты, Миша? – взяв себя в руки, бросил капитан Еменов. – Забери голубчиков да отправь по этапу. Поскольку здесь у нас нет ни цепей, ни кузнеца, свяжи их покрепче по рукам и ногам, а уж в Красноярске их закуют в железо. И предупреди старосту: он головой ответит за них.

      Глава 2

      Не собираясь специально описывать зловещий сибирский путь по этапу, мы, со ссылкой на вполне достоверные источники, коснемся только тех данных, которые необходимы для ясности нашего повествования.

      Двадцать лет тому назад осужденные на каторгу или ссылку весь путь от Москвы до места отбывания наказания проходили пешком. А это ни много ни мало – две тысячи лье до Забайкалья и две тысячи двести – до города Якутска. Вы не ошиблись, даже самое короткое расстояние – две тысячи лье, или восемь тысяч восемьсот километров, составляет едва ли не четвертую часть земного экватора! Одни партии арестантов находились в дороге два года, другие – два с половиной. Но с тех пор администрация произвела

3

Нигилист – здесь: противник существующего строя, отрицающий общепринятые нормы поведения и привычный образ мыслей.