Размышления о жизни Христа. Иоанн де Каулибус (Псевдо-Бонавентура)

негодных рабов (Ин 15, 13)[12].

      В назначенный день возвращаются они в страхе и тревоге. «Нету того, что требовалось, – говорит Мир. – Нет делающего добро, нет ни одного» (Пс 13, 3). Но кто дал совет, тот и должен помочь его исполнить. Царь это понимал и сказал: «Я раскаялся, что создал человека (Быт 6, 7). Мне и следует совершить покаяние за человека, которого Я создал». И, позвав Гавриила, говорит ему: «Иди, скажи дочери Сиона: се, Царь твой грядет к тебе (Зах 9, 9)».

      Вот что рассказывает Бернард.

      Итак, ты видишь, сколь грозен был и есть грех и как трудно найти средство исцеления от него.

      В поисках этого средства сестры-добродетели нашли согласие в лице Сына. Ибо в лице Отца прежде всего видна внушающая страх мощь, так что Мир и Милость могли испугаться и усомниться в Его к ним благосклонности. А в лице Духа видна одна благодетельная доброта, так что Справедливость и Истина могли усомниться, что Он им поможет. В лице же Сына они нашли как бы среднее и согласно обратились к нему за помощью в создании лекарства от греха. Только понимать ты должна это не буквально, а описательно.

      Тогда-то и исполнилось пророчество: «Милость и истина сретятся, правда и мир облобызаются» (Пс 84, 11). Вот о чем мы можем размышлять, думая о том, что могло произойти на небесах.

      Глава III. О жизни Девы Марии до воплощения Сына

      Что касается Девы, от которой совершилось воплощение, то мы можем размышлять о ее жизни так[13]. Когда ей минуло три года, родители отдали ее в храм, и там она оставалась до четырнадцати лет. А что она там делала, об этом мы можем узнать из того, что она поведала своей близкой подруге; вероятно, ею была святая Елизавета, чей праздник мы торжественно отмечаем.

      «Когда, – рассказывала Мария, – отец мой и мать моя оставили меня в храме, я постановила в сердце моем считать отцом Бога. И стала я неотступно с благоговением размышлять, что бы такого могла я сделать Богу угодного, дабы Он удостоил меня дара Своей благодати, и решила я обучиться закону Бога моего. Но из всех заповедей божественного закона три заповеди особенно хранила я в сердце моем: «Возлюби Господа Бога всем сердцем твоим, и всею душею твоею, и всем разумением твоим, и всею крепостию твоею». И другую: «Возлюби ближнего твоего как самого себя» (Лк 10, 27). И еще одну: «Возненавидь врага твоего» (Мф 5, 43). Эти заповеди, – продолжала Мария, – хра нила я в душе моей, и разом постигла все добродетели, которые ими содержатся. И тебе я хочу помочь так же сделать.

      Душа не может обладать никакой добродетелью, если не любит Бога всем сердцем. От этой любви нисходит на душу полнота всяческой благодати, а без нее ни одна добродетель в душу не сойдет. А если не возненавидит душа своих врагов, то есть грехи и пороки, то ни одна добродетель в ней не удержится, но будет утекать, как вода. Поэтому, кто хочет получить свою благодать и владеть ею, тот должен настроить душу свою на любовь и ненависть.

      Я хочу, чтобы ты поступила, как я. А я делала вот что: каждую ночь я поднималась в полночь, вставала перед алтарем храма и со всей пламенностью

12

Синодальный перевод: «Нет больше той любви, как если кто положит душу свою за друзей своих».

13

См. Damasc., De fi de orthod., lib. IV, c. 15 (PL 13); Niceph., Eccles. Hist., lib. I, c. 7 PG 100).