Больше чем люди. Теодор Старджон

всем, что еще было живо в ее памяти: о платье, которое было на ней в день конфирмации, – тут клинышек, там клинышек, а здесь бантик, о том, как муж Грейс, в стельку пьяный, завалился домой: портки изорваны, под мышкой поросенок – да визжит, хоть затыкай уши. Она читала над ним молитвы и пересказывала по памяти Библию. Словом, выболтала все, что знала и помнила, но умолчала о Джеке.

      Парень никогда не улыбался в ответ и не отвечал, только глаза его поворачивались к ней, едва она входила в комнату, прочее же время он терпеливо глядел на дверь. Насколько глубока эта разница, она не знала, но выздоравливало не только израненное тело.

      Так и настал тот день – Продды сидели за ужином (сами они звали его обедом), когда внутри Джековой комнаты послышались звуки. Обменявшись взглядом с женой, Продд приподнялся и распахнул дверь.

      – Ну-ну, посиди, в таком виде нельзя выходить. Ма, брось-ка ему мою запасную робу.

      Он был слаб и на ногах держался с трудом, но все же стоял. Ему помогли добраться до стула, он сел, тупо уставившись в одну точку пустыми глазами. Миссис Продд вывела его из этого состояния запахом пищи, поднеся под нос полную ложку. Взяв ее в свой широкий кулак, он втянул ложку в рот и поглядел на миссис Продд мимо ладони. Потрепав его по плечу, она сказала, что все прекрасно и он великолепно справляется с делом.

      – Ну, Ма, что ж ты его за двухлетку считаешь? – откликнулся Продд. Должно быть, эти глаза снова смутили его.

      Она остановила мужа движением ладони. Все поняв, он не стал продолжать. Только ночью, когда Продд думал уже, что жена спит, она внезапно сказала:

      – Да, Продд. Придется считать его двухлеткой. Хорошо, если не меньше.

      – Как так?

      – С Грейс было примерно так же, – проговорила она, – но все-таки получше. Перед тем как начать поправляться, она сделалась словно бы шестилетней. С куклами возилась. А когда однажды ей не досталось яблочного пирога, чуть слезами не изошла. Получилось так, словно она снова начала расти. Быстрее, чем в первый раз, но все равно пошла той же дорогой.

      – Ты думаешь, что и он окажется таким же?

      – Разве он не похож на двухлетку?

      – Первый раз вижу двухлетнего малыша ростом в шесть футов.

      Она фыркнула с наполовину деланым несогласием.

      – Значит, будем воспитывать его как ребенка.

      Муж притих на какое-то время и наконец спросил:

      – А звать-то как будем?

      – Только не Джеком! – встрепенулась она. Он согласно буркнул, не зная, что и сказать.

      – Подумаем еще, – проговорила она, – у него ведь наверняка есть имя. Зачем ему новое? Придется подождать. Он вернется и вспомнит его.

      На сей раз Продд надолго задумался и когда вымолвил:

      – Ма, надеюсь на то, что мы поступаем правильно, – оказалось, что жена к этому времени уже уснула.

      А потом пошли чудеса. Продды называли их успехами и достижениями, однако это были подлинные чудеса.

      Однажды Продд с трудом вытаскивал из амбара длинный брус сечения двенадцать на двенадцать, а с другого конца его подхватили