Найтблюм. Мэри Блэкуотер

может, поэтому он и поспешил умчаться, не выдержав твоего «обворожительного» взгляда.

      – Чтобы ты знала, – начала скрепя зубами Кэтрин, – папа пригласил его по моей просьбе.

      – Неужели? – с наигранной заинтересованностью ответила Виктория.

      – Ты же знаешь, он терпеть не может торговцев недвижимостью.

      – Избавь меня от своих рассказов, Кэт.

      – Не смей даже смотреть на него. Он для меня. Ты поняла?

      – Так взяла бы велосипед и укатила за ним, – устало съязвила Виктория.

      – Я с ним еще встречусь. Папа все устроит.

      «Не дай бог!» – подумал Хэмминг и почувствовал легкую слабость.

      – Приличные женщины, не говоря уже о женщинах наших кругов, так себя не ведут.

      – Приличные женщины себя так не ведут, – инфантильно передразнила Кэтрин.

      – Спокойной ночи, – ответила Виктория и удалилась.

      Кэтрин недовольно посмотрела вслед удаляющейся сестре и, презрительно фыркнув, ушла.

      Практически внезапно на Хэмминга накатила усталость. Он доплелся до ближайшего стула и, развалившись в нем, быстро погружался в сон. Последнее что он видел: темная широкоплечая фигура вышла из тени под лестницей.

      Глава 5

      Вырвавшись из объятий сна, Хэмминг моментально открыл глаза. Казалось, он проспал от силы пять минут, но стрелки дедушкиных часов свидетельствовали о другом. Холл освещал слабый оранжевый свет. Судя по всему, он проспал не менее шести часов. Ему не верилось. Сон в несколько мгновений. К несчастью он совсем не чувствовал бодрости, опять как в тумане. Лишь на пару мгновений сон вернул ему сил. Вскоре воспоминания вновь захватили его мысли. Раз за разом, снова и снова, одно беспокойство сменялось другим. По спине раскатилась боль, позвоночник ломило. Шесть часов на жестком стуле давали о себе знать. Хэмминг с хрустом потянулся. Боль перенеслась в голову. Вскоре и она исчезла, оставляя отголоски ветра в ушах. Чтобы вновь не утопнуть в беспокойных мыслях, он продолжил осматривать дом. Хэмминг поднялся по лестнице в оставшееся крыло.

      Пройдя в коридор второго этажа, он сощурился – дрожащее оранжевое солнце в окне щипало глаза. Вскоре свет приглушила накинувшаяся на то пузатая туча. Этот коридор был точным отражением коридора противоположного крыла. И, по-видимому, комнаты здесь были устроены также. Хэмминг заприметил забавный бюст рыцарского доспеха. Он находился между двумя высокими греческими вазами черного цвета. А сам покоился на серой дорической колонне. У самого доспеха был приятный темный металлический цвет. Т-образная прорезь угловатого полного шлема имела золотую окантовку в виде сложного витиеватого узора. На макушке его возвышалась блестящая пика. Нельзя было не отметить блестящую работу мастера, ведь детали были столь точны, а пропорции столь выверены. Взяв шлем в руки, он попытался приподнять рукой забрало, это потребовало времени и второй руки. Наконец оно поддалось и обнажило внутренность шлема. Он замер. В комнате стало мрачно, как на похоронах.