Обещать – значит жениться. Нина Милн

мов увидят лишь то, что ожидают увидеть: очаровательного Габриэля Деруэнта, графа Уайклифа, наследника герцога Ферфакса.

      Несомненно, возникнут вопросы о том, почему Габриэль расстался с леди Изабель Петерсен, и о том, почему его долгое время не было видно в свете. Придется сохранять невозмутимость.

      На этом благотворительном балу будут собираться пожертвования на очень важное и хорошее дело. Подумав о том, что придется расхаживать среди гостей, вести разговоры ни о чем, а также общаться с журналистами, Гейб стиснул зубы. Придется все это терпеть ради того, чтобы скрыть истинные причины своего присутствия здесь, – Габриэль решил начать поиски, при одной мысли о которых сердце наполнялось мрачным унынием.

      «Ну хватит!» – одернул себя граф. Нельзя предаваться отчаянию – он отлично усвоил преподанный в детстве урок.

      Услышав звук открывающейся двери, Гейб обернулся и заставил себя улыбнуться:

      – Привет, сестренка! – Заметив выражение ее лица, он шагнул вперед. – С тобой все в порядке?

      Кора Мартинес, одетая в блестящее платье изумрудного цвета, вошла в комнату.

      – Это я хотела спросить, что с тобой. Я дважды стучала, а ты все не открывал. Я уже начала волноваться.

      – Для беспокойства нет повода. Кстати, выглядишь потрясающе.

      Кора отмела комплимент небрежным взмахом руки.

      – Не пытайся меня отвлечь. Я действительно за тебя переживаю: за последний год я видела тебя всего один раз. Понятия не имею, где ты был. И вдруг ты звонишь мне и просишь представить тебя Кавер-шемам. А потом я узнаю, что ты в самый последний момент получил приглашение на этот бал. Ничего не понимаю.

      – Я знаю.

      Кора прищурила зеленые глаза:

      – И это твой ответ?

      Габриэль постарался растянуть губы в самой очаровательной из своих улыбок.

      – Все, что тебе нужно знать, – это то, что я вернулся.

      Ни в коем случае нельзя открыться Коре. Да и что он ей скажет? «Привет, сестренка! Девять месяцев назад я узнал, что не могу иметь детей». Жизнь изменилась безвозвратно. Все планы на будущее, составленные на много лет вперед, рухнули. Согласно старинной традиции, титул герцога Ферфакса всегда передавался от отца к сыну, и теперь ему грозило исчезновение.

      – Эй, ты меня слушаешь? – Кора уперла кулаки в бедра, постукивая ногой по ковру. – Я все равно за тебя беспокоюсь. Пусть я младше тебя на шесть лет и мы никогда не были особо близки, но все-таки ты мой брат.

      «Никогда не были особо близки». Истинная правда. Коре и Кэтлин, ее сестре-двойняшке, было всего по два года, когда Габриэля отослали в интернат. Там он понял, что нет смысла прикипать к кому-либо душой, – ведь это лишь причиняет боль, заставляет тосковать по близким и родному дому, делает тебя слабым, лишает сил.

      Кора наморщила лоб.

      – Может, это из-за папы? Он сильно отругал тебя? Или ты расстроился из-за Изабель? Любовь, конечно, сложная штука, но…

      – Прекрати!

      Габриэль никогда не искал любви, так как считал ее одной из самых очевидных форм душевной близости, а следовательно, самым быстрым способом поддаться слабости. А что касается леди Изабель, их отношения были своего рода договором. Гейб всегда знал, что рано или поздно придется во имя долга завязать с образом жизни плейбоя. Леди Изабель стала бы ему подходящей супругой – покорной и почтительной. Взамен она получила бы титул герцогини и право стать матерью будущего герцога Ферфакса.

      Узнав, что в части произведения на свет наследника исполнить договор не удастся, Габриэль попросил отложить помолвку на несколько месяцев, не назвав для этого причин. Леди Изабель согласилась, а после… предала его. Она начала мелькать в многочисленных телешоу, где рассказывала о том, что граф Уайклиф – бесчестный человек, который бросил ее, разбив ей сердце.

      – Изабель для меня уже ничего не значит. Что касается отца, я беседовал с доктором – тот говорит, что инфаркт был серьезным, но проведенная операция по шунтированию предотвратит новые инфаркты. Мама увезла отца в санаторий для восстановительного лечения. Я остался за главного. – Он с преувеличенным энтузиазмом всплеснул руками. – Так что все в порядке. Для беспокойства нет причин.

      Тонкие черты лица Коры исказила недоверчивая гримаска.

      – Конечно. Как скажешь.

      Сестра повернулась к двери.

      Через пять минут, спустившись по лестнице и пройдя несколько комнат, обшитых дубовыми панелями и украшенных старинными гобеленами, Гейб вошел вслед за Корой в огромный, похожий на пещеру зал приемов отеля «Замок Кавершем». Здесь было много нарядно одетых людей. Гул их голосов смешивался со звоном бокалов и негромким хлопаньем пробок, вылетающих из бутылок с шампанским.

      Лицо Коры осветила широкая улыбка – несомненный признак того, что Рафаэль Мартинес где-то поблизости. И точно – через несколько секунд появился ее высокий темноволосый супруг и поприветствовал графа кивком:

      – Габриэль!

      – Рафаэль! Рад тебя видеть.

      Тот