Ложь без спасения. Шарлотта Линк

время года на Лазурном Берегу было не так уж много туристов, тех из них, что еще не уехали, плохая погода загоняла в рестораны и кафе, где они проводили больше времени, чем в обычное время.

      Катрин и ее кузен работали совсем одни, так как Надин действительно больше не появлялась, а подсобная работница, которую Анри иногда нанимал, с первого октября больше не приходила, потому что обычно в это время ее помощь уже не требовалась.

      Но вот сегодня две дополнительных руки были очень нужны. Каждый стол был занят: люди ели, чтобы заглушить разочарование, которое вызывал у них дождь. И хотя вслух Анри ничего не сказал, Катрин знала, в чем проблема: ему нужен был кто-то для сервировки столов. А она для этого была непригодна. С таким лицом нельзя подавать людям блюда. В период обострения ее болезни никто не принял бы от нее еду, к которой она до этого прикасалась, и, если быть честным, Катрин едва ли могла осудить людей за это. Ее болезнь выглядела противно, да к тому же могла быть еще и заразной. Нельзя же объяснять каждому, что эта сыпь была ее личным горем и она не могла перенести ее на кого-то другого…

      В результате Анри пришлось самому обслуживать гостей, но ему нужно было одновременно еще и следить за пиццей в печке и за едой, которая готовилась на плите. Обычно его место было на кухне, а Надин подавала блюда, и сегодня он почти разрывался между двумя обязанностями. Катрин могла по крайней мере помочь ему тем, что мыла посуду и мелко нарезала все новые горы томатов, лука и сыра для пиццы, а кроме того, по указке кузена время от времени помешивала еду в кастрюлях на плите, чтобы там ничего не пригорело. Тем не менее, когда Анри в очередной раз вошел на кухню, совершенно измотанный и изнуренный, от одного взгляда на него у Катрин почти разорвалось сердце.

      – Анри, мне так жаль, – сказала она. – Я тебе не помощница. Тебе почти все приходится делать самому, и…

      Кузен шагнул к ней и прижал палец к ее губам.

      – Псст! Ни слова больше. Не умаляй себя, как всегда. Я благодарю бога, что ты сегодня здесь. Иначе я опустил бы руки. Ты же видишь…

      С этими словами Анри вновь повернулся к плите и, ругаясь, отодвинул в сторону кастрюлю, после чего торопливо потянулся к полке со специями, ссыпал вместе несколько приправ и перемешал их. Катрин знала, что у него талант к выпечке и вообще к приготовлению пищи, и поэтому даже в таких стрессовых ситуациях он был очень выносливым. Ради его пиццы люди приезжали в это кафе издалека.

      От короткого прикосновения Анри у его кузины подкосились ноги, и теперь она резала лук трясущимися пальцами. Все еще. По прошествии стольких лет он все еще волновал ее до глубины души, когда прикасался к ней. Ее глаза наполнились слезами, и Катрин шмыгнула носом. Анри на мгновение оглянулся к ней.

      – Что-то не так?

      – Нет. – Она проглотила слезы. – Это от лука.

      Анри покинул кухню с полным подносом стаканов. Двустворчатая дверь качнулась за ним взад и вперед. Катрин подумала о том, как же это было бессовестно со стороны Надин бросить его так на произвол судьбы – и ведь это, видит бог, происходит уже не