Пропаданец. Евгений Шепельский

что, как насчет спуститься в каюту, чтобы увидеть мою радость? Молчишь? А как насчет отправиться на небеса? По вкусу тебе такой исход?.. – Я с трудом находил слова, мысли разбегались, запах крови вызывал тошноту, а запах Грануаль – женский, терпкий и сильный – пьянил как чертово мартини. – Слушай, а может, ты прикажешь своим ребятам отступить? Пусть катятся к чертовой матери, их я отпускаю! Слышите, – я мельком глянул на толпу пиратов, – я вас отпускаю! А ты, голубка моя, пересидишь недельку в нашем трюме; клянусь, лупцевать тебя не будут и вообще – не тронут даже пальцем. И не пальцем – тоже. Даю слово. Я тут главный. Ну, а приплывем в Фалгонар, я тебя выпущу в порту и катись на все четыре стороны! Даю слово, так и будет! Ну?

      Зря я растекся мыслью по древу. После ухарского «Ну?» меня стукнули в висок чем-то тяжелым. Какой-то хитрец подкрался с тыла и от души вмазал молотком или рукояткой меча.

      В глазах полыхнули огненные розочки, я повалился на бок, ощущая в теле неожиданную легкость. Эй, а почему я падаю? Ведь должен взлететь…

      Меня пинком перевернули на спину, выбили меч и добавили под ребра. Над ухом лязгнуло железо.

      – Постой, Транк! – услышал я ее голос. – Он нужен… живым!

      Голос низкий и хриплый, чувственный настолько, что я едва не вскочил (но не вскочил, сил все-таки не было, да и оглушили меня хорошо).

      – Как пожелает госпожа! – пропищали над ухом. – Но я могу его слегка придушить? Лего-онечко…

      Ой-ой, госпожа пожелает. Ах ты блинский сабмиссив!

      Она ответила – судя по голосу, уже встав на ноги:

      – Ты можешь придушить его, Транк… Но смотри, не до смерти, или я сама тебя…

      – Нет-нет, госпожа! Нет-нет… Транк свое дело знает!

      Не-на-ви-жу игры с удушением! Вспомните, что случилось с Дэвидом Кэррадайном!

      Но меня не спрашивали.

      Шею мою стиснули горячие ладони. В мозгу начал стремительно набухать лиловый шар… Набухал, набухал, пока не лопнул, полыхнув нестерпимым сиянием.

      А потом я умер.

      Ну, то есть мне так показалось.

      Грануаль, Грануаль, я хочу тебя!

      Даже на пороге смерти я неисправим.

Глава четвертая (вожделеющая)

БДСМ: Больно. Давит. Свербит. Мутит[6]

      Ау? Вы меня слышите? Тут темно, но звуки, кажется, распространяются неплохо. Погодите, наклонитесь ближе: АУ!!! Я рад, что вы меня не бросили, рад что вы тоже тут болтаетесь. Нет, кажется, я жив, но просто без сознания. Если бы я умер, не сумел бы с вами трепаться. Логично? По-моему, да. А теперь посторонитесь. Посторонитесь, я вам говорю! Вы загораживаете мне… солнце!

      Нет, это было немножко другое солнце. В черной пустоте плавала Грануаль. Нагая, как моя ладонь (правая, та, что ближе к телу), с идеальной мраморной кожей. Плоский живот, умеренно полные бедра, очаровательно стройные ноги и плечи, меж которыми нагло и самоуверенно расположились груди с торчащими рубиновыми сосками. Местные женщины не всегда эпилируют волосы на той части тела, о которой вы только что подумали. Поэтому я попытался

6

Ладно, я знаю, что подумали многие из вас при виде этой аббревиатуры. Я – аморальный и скверный тип, но мое обаяние достигает космических масштабов (Вандора подтвердит).