Сказки про Деда Мороза и Снегурочку. Новогодние книжки. Ирина Виринеева

е к земляничному острову, окружённому вишнёвыми островками.

      Прогуливалась среди пушистых елей, щедро украшенных конфетами, пряниками и печеньем.

      Спускалась с горы к озеру, в котором вместо воды плескалось мороженое.

      Ехала на золотой карете по шоколадным облакам.

      Бежала по радуге к ночному небу, и звёзды-леденцы сияли от предвкушения долгожданной встречи…

      А Дед Мороз не спал. Иногда он подходил к окну, за которым пела ночную песню вьюга. Потом вновь усаживался за большой, заваленный бумагами стол, на скрипучий стул.

      И не просто сидел и стулом скрипел – речь писал.

      Нелегко давалась ему работа, потому что был он всё-таки Дедом Морозом, а не речеписателем. Поэтому трудился долго – весь вечер, всю ночь и половину утра. А как написал, так, даже не перечитав, на новогодний утренник поспешил.

      Скользил на лыжах по сверкающим в лучах солнца заснеженным лесным тропинкам и по пути пирожками завтракал, которые внучка с утра испекла. Хрусть-хрусть! Пирожки получились именно такими, как он любил: холодными-прехолодными и хрустящими – словно сосульки. Снегурочка выпечку из печки доставала и сразу в морозильник помещала.

      Не заметил Дед Мороз, как все двенадцать пирожков съел. Он всегда завтракал двенадцатью пирожками – по числу месяцев в году. Такая у него была вкусная традиция: и сам насытился, и каждому месяцу почёт оказал.

      Обычно завтракал Дед Мороз не спеша. Сидел у серебряного самовара, пил душистый травяной чай, бросая в чашку кубики льда, хрустел замороженными пирожками. И выпечка из плетёной корзинки исчезала неспешно. А на быстрых лыжах и завтрак получился стремительным.

      Ворвался Дед Мороз в нарядный зал и ахнул от восхищения. Привычное помещение изменилось до неузнаваемости. На высокой ёлке мигали яркие гирлянды. Окна сияли разноцветными фонариками. А со стен смотрели их со Снегурочкой портреты, нарисованные детьми. «Как мы на себя похожи!» – обрадовался Дед Мороз. Он не обратил внимания на такие пустяки, как огромные уши и короткая борода у нарисованного Деда Мороза и зелёные волосы у Снегурочки. К тому же Снегурочка на рисунках оказалась великаншей: дедушка не доставал внучке и до плеча.

      Дед Мороз даже поздороваться забыл – вот до чего восхитился! Взошёл на сцену, приосанился и потянулся к микрофону.

      – Хм! Гм! Э-э-э… – начал он свою речь и сразу хихиканье услышал. Да и как не услышать, если раздаётся оно со всех сторон?

      Вгляделся Дед Мороз в зал – а там Снежинок-Смешинок видимо-невидимо.

      Эти маленькие, ростом с куклу, девочки прилетали на новогодние представления из Страны Снега.

      Путешественниц доставляли на Землю воздушные сани, запряжённые тройкой ледяных коней. Лошади отличались необыкновенной красотой – белые, прозрачные, словно хрустальные, с голубой роскошной гривой.

      Управлял конной упряжкой Важный Снеговик – в красной вязаной шапке, жёлтом свитере, красных рукавицах и красно-жёлтом полосатом шарфе. Возница всегда тепло одевался, потому что боялся простудиться. Он и девочек укутал в пледы, а сверху ещё накрыл с головой одеялом. Снежинки-Смешинки под одеялом хохотали так заразительно, что ледяные кони, которые, как и Важный Снеговик, отличались серьёзностью, иногда не выдерживали и отвечали радостным ржанием.

      Важный Снеговик проводил малышек на праздник, а сам вернулся к саням: запрыгнул под одеяло и стал терпеливо дожидаться окончания новогоднего представления.

      Снежинки-Смешинки выглядели необыкновенно нарядно. Каждая малышка надела белое сверкающее платье и корону в виде большой блестящей снежинки.

      Девочки хохотали и хлопали в ладоши. Некоторые бегали между рядами кресел.

      Четыре подружки, взявшись за руки, запрыгивали на широкий подоконник, а потом со смехом и визгом спрыгивали на пол.

      А три малышки от полноты чувств летали под потолком, ухватившись за неведомо как появившийся в комнате снежный вихрь.

      – Куда ни глянь – Снежинки-Смешинки! – возмутился Дед Мороз.

      Снегурочка не сочла нашествие Снежинок-Смешинок странным, поэтому пожала плечами:

      – Так ведь зима! Было бы лето – бабочки бы порхали или гусеницы ползали.

      – Всё равно непорядок, – проворчал Дед Мороз.

      Снегурочка не стала спорить, хотя и предпочитала весёлых Снежинок-Смешинок мрачным гусеницам.

      – Уважаемые Снежинки-Смешинки и все остальные, – важно произнес Дед Мороз. – Я прочитаю вам серьёзную речь…

      Голос оратора потонул в хохоте, и он взял ещё один микрофон:

      – Прошу соблюдать тишину! – Дед Мороз старался, чтобы голос звучал строго. Строгого предупреждения не получилось, потому что Дедушка был слишком добрым, чтобы говорить сурово.

      Тишина не соблюдалась, и Дед Мороз схватил третий микрофон.

      – Все, кто не соблюдает тишину… – закричал он сразу в три микрофона, и Снежинки-Смешинки от неожиданной