33-я армия, которую предали. Сергей Михеенков

Вы сразу определили, что он лгун, хвастун и у него ничего не выйдет. Вы член Военного совета, а не наблюдатель, и обязаны добиться повышения требовательности к командирам армий и дивизий со стороны т. Ефремова, добиться непрерывной связи с армиями, дивизиями, знать оперативную обстановку и своевременно реагировать на неё. Вы обязаны и имеете возможность заставить Ефремова работать по-настоящему.

      Предлагаю Вам начистоту объясниться с Ефремовым по существу содержания Вашей шифровки, с которой я знакомлю Ефремова, и добиться того, чтобы фронтовая работа шла по-большевистски[32]. К вашему сведению, сообщают, что в ЦК имеются очень благоприятные отзывы об Ефремове таких товарищей, как Ворошилов и Микоян[33]. Я уже не говорю о том, что Мехлис, ездивший для проверки, тоже хорошо отозвался о Ефремове»[34].

      Вторая – Ефремову: «Я получил от Пономаренко шифровку, где он плохо отзывается о Вашей работе и думает, что Вы не сумеете руководить фронтом, так как Вы не требовательны к своим подчинённым и не умеете их подтягивать, когда это требует обстановка. Прошу Вас лично объясниться с Пономаренко и принять решительные меры к исправлению недостатков, имеющихся в Вашей работе»[35].

      Видимо, отношения Ефремова и Пономаренко не сложились.

      Ефремов прекратил во вверенных ему частях мордобой, излишнее шелестение бумагами всевозможных отчётностей. Известны случаи, когда, к примеру, в штаб дивизии из штаба армии приходит распоряжение о срочной отчётности по двадцати-тридцати пунктам, среди которых и откровенно несвоевременно-глупые. И начальник штаба вместо того, чтобы думать о том, как лучше расположить полк, распределить его силы и огневые средства, чем усилить и как обеспечить, должен тратить время на эту бумажную канитель. Ефремов всё это пресёк. Видя, что штабные работники спят по три-четыре часа и от недосыпа плохо соображают и зачастую не могут ответить на элементарные вопросы или заговариваются, приказал ввести режим, который мог позволить им в условиях боёв вести нормальную штабную работу. И тут же кое-кто остался не у дел и начал искать пути, чтобы всё поставить на своё место.

      По поводу всего этого можно полемизировать. Приводить доводы, контрдоводы. К примеру тот же Б.В. Соколов о конфликте и его развитии во времени пишет следующее: «…Фёдор Исидорович Кузнецов, с которым, по мнению Пономаренко, можно было «уверенно воевать», после Центрального фронта отправился командовать 51-й отдельной армией в Крыму, однако не спас её от разгрома и в начале ноября был смещён со своего поста за полную потерю управления войсками во время беспорядочного отступления от Перекопа. Вряд ли наследие, оставленное им Ефремову, было лучше крымского»[36].

      Я не склонен разделять с историком субъективную правду последней фразы. Может, хуже, может, не лучше… Меня интересует другое. Более недоказуемое. Психологическое состояние генерала Ефремова в этот период. Прошлое настигало его. Где-то в глубине, в тёмном подсознании, со скрежетом стальных дверей шевелились красные тесёмки

32

Обратим внимание на это «по-большевистски», потому что оно потом будет время от времени появляться в подмосковных и вяземских приказах Ефремова, когда он будет командовать уже 33-й армией.

33

Папка с красными тесёмками, которые так старательно завязал следователь НКВД в кабинете у наркома Ворошилова. Если она даже была выброшена, то это ещё не значило, что о ней забыли. Эта папка была не только в голове Ефремова, продолжая отравлять ему жизнь. Как видим, о ней помнил и Сталин.

34

РГАСПИ. Ф. 558. Оп. 11. Д. 59. Л. 26.

35

Там же.

36

РГАСПИ. Ф. 558. Оп. 11. Д. 59. Л. 26.