1917. Две революции – два проекта. Сергей Кара-Мурза

его частей». Результаты не должны предполагаться в качестве повторяемых, то есть попытки повторить один и тот же эксперимент наталкиваются на невозможность обеспечить его повторение.

      Нелинейная динамика, приводящая к произвольной чувствительности к малейшим изменениям в начальных условиях, делает невозможным какое-либо повторение или предсказание результатов эксперимента – краеугольный принцип классических естественных наук[1]. «Коннотация нелинейности заключает в себе смесь угрозы и возможности. Нелинейность может генерировать нестабильность, разрывы, синергизмы и непредсказуемость. Но она также отдает должное гибкости, адаптивности, динамическим изменениям, инновации и оперативности».

      В 1986 году сэр Джеймс Лайтхил (позже президент Международного союза чистой и прикладной математики) сделал необычное заявление: он извинился от имени ученых за то, что «в течение трех веков образованная публика вводилась в заблуждение апологией детерминизма, основанного на системе Ньютона, тогда как можно считать доказанным, по крайней мере с 1960 года, что этот детерминизм является ошибочной позицией».

      В те времена было очевидно – и меньшевики-марксисты, и легальные марксисты кадеты, и эсеры, и западные социал-демократы – мыслили и проектировали будущее кардинально иначе, чем Ленин и его соратники. Поэтому проект Октябрьской революции был совершенно иной, чем у Февральской революции.

      Это грубо выразил Антонио Грамши в статье об Октябрьской революции (5 января 1918 г.) под названием «Революция против “Капитала”»: «Это революция против “Капитала” Карла Маркса. “Капитал” Маркса был в России книгой скорее для буржуазии, чем для пролетариата. Он неопровержимо доказывал фатальную необходимость формирования в России буржуазии, наступления эры капитализма и утверждения цивилизации западного типа… Но факты пересилили идеологию. Факты вызвали взрыв, который разнес на куски те схемы, согласно которым история России должна была следовать канонам исторического материализма. Большевики отвергли Маркса. Они доказали делом, своими завоеваниями, что каноны исторического материализма не такие железные, как могло казаться и казалось»{12}.

      Смена парадигмы русской революции у Ленина и в то же время использование большевиками марксизма в форме советской идеологии – важный раздел нашей новейшей истории. Важно потому, что наши молодые креативные марксисты уже в 1950-е годы раскопали главные труды Маркса, которыми было очаровано первое поколение русских марксистов, ставшее радикально антисоветским. А главное, что эти талантливые молодые марксисты воспитали «шестидесятников», а они посредством машины образования очаровали достаточную часть интеллигенции и номенклатуры, чтобы они через 70 лет совершили ремейк Февральской революции с криминальным оттенком.

      Версию этого раздела истории сжато представим далее.

      Советский истмат

1

Разработкой компьютерной модели для предсказания погоды на основе достаточно простой системы нелинейных дифференциальных уравнений занимался Эдвард Лоренц. При определенных параметрах модель оказывалась чувствительной к параметрам на входе, незначительное изменение которых приводило к совершенно разным состояниям системы (1963). Явление получило название «эффекта бабочки»: взмах крыльев бабочки в одной точке земного шара может приводить к шторму в его противоположной точке.

12

Gramsci А. La revolución contra «El capital». En: Gramsci A. Para la reforma moral e intelectual. Madrid, 1998. P. 35–39.